Настоящая фантастика 2014

Тот колебался: пристрелить водилу – верное дело. Но если Копеешник узнает, что его человек убит, понятно, отомстит. Рулить на чужой территории Старшому не хотелось.

– В машину, – приказал он раненым подельникам. – Давай в машину!

Дальше начался привычный для Семена абсурд. И началось все с того, что Порожняк сел на свое водительское место, наконец-то закурил, достал термос с горячим кофе.

Первым попался белобрысый браток. Щупальца Осьминога ударили сверху, полоснули по спине, сдирая кожу, мышцы, вырывая позвоночник. Белявый раскрыл рот, но вместо крика хлынула кровь. Еще два щупальца скользнули с боков, разорвали останки пополам, оставляя туманный силуэт – душонку братка.

Понятливый действовал быстро. Выскочил из маршрутки, на ходу перекатился, подхватывая пистолет погибшего. Два выстрела не остановили падающее на него щупальце. Парень быстро отступил, бросился к Семену.

Ясное дело: сесть за руль и деру отсюда. Куда деру, балбес?

Милость сама вырвалась из-за пазухи, ужалила парня в протянутую к Семену руку, а Порожняк добавил ногой в грудь. В такие моменты Семен себя ненавидел, но иначе поступить не мог.

Тем временем Осьминог «обчистил» Чернявого, словно перезрелый банан, разломил джип и извлек из него визжащего Старшого. Семен поморщился, хлебнул горячего кофе. На песок шлепнулось нечто бесформенное, грязно-бурое.

– Ироды! Ироды! – бабка бросилась наутек, подобрав подол юбки.

Толстый дядька, заляпанный кровью братков, упал на колени, протянув навстречу Осьминогу золотой крест, висящий на шее.

– Отче еси… Отче небеси… – шептали его трясущиеся губы.

Щупальца потянулись к Толстому, дернулись, словно человека защищал какой-то невидимый барьер. Попробовали еще раз, но уже осторожнее – никак не взять.

Мужик возликовал, встал на ноги, держа на вытянутой руке крест. Семен пырхнул от смеха. Осьминог – еще тот шутник, любит поиграть. Не со зла, от скуки.

– Отче еси! На небе ты! – орал Толстый, наступая на Осьминога.

– Назад! Назад! – кричал Понятливый.

Умный попался. Увидел подвох. Ой, будут с ним проблемы!

Щупальца пятились, не смея коснуться креста. Толстый пер так, что казалось, сейчас пойдет по воде, аки посуху. На какое-то мгновение Семен начал верить в это, даже замер с чашкой недопитого кофе в руке. Мало ли.

Обошлось без просветления. Осьминог замер в позе «руки вверх».

– Сдохни, сука! – возликовал пророк. Понятливый почти добежал до него. Щупальца оказались быстрее. Одно обхватило руку, держащую крест, подбросило Толстого в воздух. Вопль страха захлебнулся, кровь окропила Понятливого с головы до ног. Тот молча поднял пистолет и всадил в щупальца оставшуюся обойму. Пули с визгом отрикошетили.

Народный мститель, блин!

Семен покачал головой, окликнул парня:

– Эй, герой! Ты дедушку завалил.

Понятливый скорчился, как от удара, стал затравленно озираться, а старик медленно оседал на песок. Бледные пальцы дрожали, зажимая сочащуюся из левого бока кровь.

Почему судьба постоянно смеется над героями?

Семен заглянул в чашку – глоток остывшего кофе. Пора бы заканчивать, но Копеешник не появится, пока Осьминог не закончит свою работу.

Понятливый скинул куртку, принялся рвать на ленты рубашку. Старик слабел на глазах. Кровь ритмично плескалась из раны в боку – видимо, пуля задела важную жилу.

– Не надо, сынок, – шептал дедушка, отстраняя сильные руки парня.

Кровь ручейком устремилась в реку. Понятливый стоял над остывающим телом, сжимая в руках бесполезные обрывки рубашки. Памятник человеческому бессилию.

Решает для себя: кто виноват? И что делать? Ну-ну, Достоевский. Неужели подсказывать надо?

Щупальце тихонько подползло к телу дедушки, зацепило его когтями и потащило в воду, оставив на берегу белый «сугроб».

Из тумана выскочила бабка. На человека она уже мало была похожа: зрачки закатились под верхние веки, седые волосы висели мокрыми плетями, из беззубого рта хлопьями срывалась пена. Она неслась к воде, выкрикивая что-то невнятное. Хватило одного удара щупальцев – серая масса осталась у полосы прибоя.

Герой вошел в воду и пошел на глубину. Решительный паря, только бестолковый. И непонятно, чего решил: утопиться или прибить Осьминога?

– Раз, два, три, – принялся считать Семен, прислушиваясь к плеску воды.

В тумане над рекой глухо ухнуло, герой заорал, пролетел над пляжем и рухнул у «Жузельки». Три! Всегда на счет «три» Осьминог выплевывает добровольцев. Дураками оно не питается и в голодный год. И что с героем прикажете делать? Еще проблема.

По воде вновь пошла волна, послышался тихий плеск – весло. Большая лодка появилась из тумана. Борта насквозь прогнили, труха сыплется в воду с тихим шелестом, но посудина уверенно держится на плаву. Существо в полтора человеческих роста в рваной старой хламиде крепко держит весло белыми костистыми пальцами.

Семен соскользнул с водительского кресла, захлопнул дверь кабины. На песке постанывал оглушенный падением герой. Да черт с ним! Итак: два «серых» и «белый». Вот черт! Еще девчонка в салоне прячется. Порожняк коснулся рукояти Милосердия.

– Нож-то зачем?