Настоящая фантастика 2019

Найденная ли жемчужина причиной, плеск волн или смех чаек, но казалось, будто она грезит наяву. Видение путалось, рябило, оставляло на губах привкус солёного поцелуя, а на коже – лихорадку страсти. Словно внезапно приснилось счастье – чужое, давнее… или своё, несбывшееся?

Волчица с отвращением закрыла отчёт, каждой строчкой саботирующий написание. Вздохнула. Уж если экспедиция трещит по швам, то со всех сторон.

Чайки разорались не на шутку. Мира скосилась в оконце и с чувством выругалась. А вот и её счастье пожаловало!

Из-за камней на краю бухты вышла троица дикарей. Загорелые до черноты парни и хрупкая на их фоне блондинка.

Обычно, увидев, что в лагере ни души, любопытные сбегали. Точно боялись, что их уличат в дурных намерениях. Эти сбегать не собирались. Кинув на песок две тугие сумки, парни закричали: «Есть кто живой?» Мира отвечать не спешила.

На журналистов гости не походили – эту братию «посейдоновцы» чуяли против ветра. Скорее, праздношатающиеся, из той безмерно раздражающей породы, которые доподлинно знают, что происходило, происходит или вот-вот произойдёт в месте, которое они почтили визитом. И даже не поленятся сгонять по солнцепёку к жертвеннику[12], чтобы поделиться мудростью.

Тем временем дикари сгрудились у разложенных на брезенте находок. Они слюнили их, тёрли пальцами и разглядывали под разными углами.

Так они вели себя, когда европейские моряки привезли заокеанский ширпотреб. Только бледнолицые имели громовые палки, уравнивающие шансы на плодотворный диалог, если дикари удерут с глянувшимися безделками.

А как строить диалог, если вместо ружей – совковая лопата, подводное ружьё и дюжина свинцовых грузов? Ведь дикари всегда остаются дикарями. Даже если вместо набедренных повязок носят брендовые тряпки, вместо амулетов – смартфоны, а пирóге предпочитают яхты или гоночные авто.

Где гарантия, что это не любители лёгкой поживы? Такие не всегда лезут нахрапом. Чаще они милы и дружелюбны. Митридат, вероятно, тоже не сразу насторожился…

Так, что в лагере достойно внимания?

Находок, ценных в прямом, беспощадно-обывательском смысле, «посейдоновцы» не сделали. Вряд ли обломки мрамора или куски черепицы возбудят алчность дилетантов. Правда, в наличии дорогостоящая техника – частью даже исправная – но её в руках не унести.

Причин для беспокойства нет, хоть тресни. А напряжение не отпускает.

Мир, ты становишься истеричкой. Ведь нормальные же зеваки. Что ещё за сцены?

Но ведь явились не запылились, едва лагерь обезлюдел. Специально выжидали?

Зыкин ещё вчера погнал в Симферополь – за снарягой и технической водой. Попутно – невзирая на протесты и мольбы – повёз подранка в медпункт пансионата «Бригантина», что в Заветном.

«Да мне там делать нечего! – уверял Тихонов. – Меня же вышвырнут! Моргнуть не успеете!»

Она и не успела. Некогда было моргать. День пролетел в обходе бухты, тщетных звонках Шиловскому и гонениях на прикормленных Санькой чаек. А утром Мира влила в себя жидкое пюре, наказала Зыкину на обратном пути встретить утверждённого директором волонтёра, окунулась, пока волны не окрепли…

О! Дикари встали, двинулись к сумкам. Неужели соблазнились находками?

Зной сгустился, потёк между палатками. Помассировав затёкшее плечо, Волчица удобно перехватила свинцовую прелесть.

Если парни намерены ограбить лагерь, их ждёт сюрприз. Самого активного – высокого, в радужных очках – она вырубить успеет. Хлипкую девицу можно в расчёт не брать. Но второй парень в сторонке жаться не станет. Такой бугай баллон играючи на пальце повертит.

Море затаило дыхание. Его взгляд казался ощутимым – настолько, что по спине побежали мурашки. На песок наблюдателями опустились три чайки. Стихия ждала, что будет.

Бугай пододвинул сумку к находкам и расстегнул молнию. Откинув за спину волосы, блондинка склонилась над брезентом.

Ожил телефон Миры. Бодрящий марш прокатился от лагеря до самых до окраин:

…Наш Советский Союз покарает весь мир от Европы к Неве на восток…

Парни вздрогнули, обернулись. А хрупкая блондинка, увлечённая находками, ничего не видела и не слышала.

Они стояли на берегу. Прибой, ластясь, облизывал босые ноги.

Парень, выбранный Волчицей для знакомства со свинцовым грузом, ждал, пока она закончит разговор. Стараясь не мешать, он кидался сухариками в чаек, и Мира закрыла ладонью ухо, приглушая птичьи крики.

– Мирослава… – Голос Шиловского терялся в помехах.

– Я сорок лет Мирослава, дальше что?

– Мне жаль…

– Чего? Лагеря? Саню? Меня? Своей работы?..

Звук ушёл. Динамик дохнул пустотой.

– …через неделю…

– Что – через неделю?

– …вернусь…

– А на кой ты мне через неделю?

– …за свой счёт…

– Я не подпишу. Будет у тебя в анамнезе очередной прогул и три докладных. Эй, я с кем разго…

Мира выругалась и спешно перезвонила. Номер был незнакомый, городской. Шифруется Костя.

Никто не отвечал.

– Неприятности? – вежливо спросил парень, поднимая очки на лоб. – А тут мы ещё… Извини, если напугали. Друзья на море собрались, предложили подкинуть…