Настоящая комедия

«Повстречались не так, как попрощались,
То, что в нас, непостижно другим,
Мы свободно с тобой расставались,
Но сомненьем дух наш томим.
Вот, мы скованы мигом одним.

Этот миг отошел безвозвратно,

Как напев, что весной промелькнул,
Как цветок, что расцвел ароматно,
И, как луч, что во влаге сверкнул
И на дне, в глубине, утонул».

Дафна. Но, Гарри…

Гарри. Еще минутку, дорогая…

«Этот миг от времен отделился,
Он был первым отмечен тоской,
И восторг его с горечью слился,
О, обман для души, дорогой!
Тщетно ждать, что настанет другой»[1]

.

Это Шелли. Прекрасно, не правда ли?

Дафна. Да, но…

Гарри. Шелли знал о любви все, до последней мелочи! Всю радость, всю грусть, всю невыносимую боль…

Дафна. Я не понимаю, почему любовь должна быть такой несчастной.

Гарри(горько рассмеявшись). Причина в том, что бы так молода, так нежна… и с такой жадностью набрасываешься на жизнь…

Дафна. Вчера вечером ты сказал, что я — та единственная, которую ты всегда искал, а теперь вот нашел и уже никогда не позволишь мне уйти.

Гарри(прост, как правда). Так и есть. Я никогда не дам тебе уйти. Ты навсегда останешься в моем сердце.

Дафна(снова плачет). О, Гарри…

Гарри(нежно берет ее за руку). Не плачь… пожалуйста, пожалуйста, не плачь… Так тяжело видеть твои слезы…

Дафна(приникает к нему). Как ты можешь говорить, что я влюблена в иллюзию, а не в тебя, из плоти и крови…

Гарри. Потому что это правда.

Дафна. Нет… нет… прошлой ночью ты был настоящий, не на сцене… ты не играл…

Гарри. Я всегда играю… наблюдаю за собой со стороны… вот, что самое ужасное… вижу себя постоянно, когда ем, люблю, страдаю… иногда думаю, что схожу с ума…

Дафна. Я могла бы тебе помочь, если бы ты позволил.

Гарри(поднимается, прохаживается по комнате). Если бы ты могла, но уже поздно…

Дафна. Нет… клянусь, что нет… Ты увидишь, я тебе это докажу.

Гарри(очень спокойно). Послушай, дорогая моя. Дело не в том, что я тебя не люблю, наоборот, люблю, я понял это в тот самый момент, когда обнял тебя прошлой ночью, но моя жизнь не принадлежит мне. Я не свободен, не могу, как другие мужчины, ухватиться за счастье, которое само плывет мне в руки. Я принадлежу моей публике и работе. Через две недели я должен уехать в Африку. С репертуаром из шести пьес… ты понимаешь, что это значит? Суета, беготня, нервное напряжение… Это и есть моя работа, единственное, чему я должен хранить верность. Когда я вернусь, если вернусь, я снова взгляну на тебя и пойму, с первого взгляда, ждала ты меня или нет… пожалуйста, подойди ко мне и поцелуй, один раз… только один, и уходи…

Дафна(подбегая к нему). Гарри… дорогой…

Гарри(страстно целует ее с закрытыми глазами). Au revoir[2], сладенькая моя… не прощай… только au revoir.

Он мягко отстраняет Дафну от себя, с написанной на лице грустью идет к окну, там застывает, вероятно, пытаясь совладать с чувствами, спиной к ней. Дафна несколько мгновений смотрит на него, не зная, что делать. Потом, плача, уходит в спальню для гостей, захлопывает дверь. Фред входит через дверь для слуг, на подносе завтрак Гарри.

Фред. Будете пить кофе здесь или наверху?

Гарри. Все равно… мне все равно, где.

Фред. Я бы принес завтрак раньше, но услышал все эти вопли и рыдания и решил подождать.

Гарри. Поставь поднос, Фред, и уходи.

Фред. Бу сделано.

Ставит поднос на стол у камина и уходит, посвистывая. Моника появляется из кабинета с другим подносом. На нем вскрытые письма. Звонит телефон.

Гарри(раздраженно). Господи, ни минуты покоя… нигде мне нет ни минуты покоя…