Настоящая любовь

Он отомстил за пощечину и неудовлетворенную похоть. Оставил без внимания ее унизительные мольбы спасти Юрвина. И Юрвин умер.

Герейнт Пендерин, граф Уиверн, убил ее мужа.

– Марджед, – задыхаясь, окликнула ее отставшая Сирис, – я не успеваю за тобой. Пойдешь тогда одна.

Марджед с виноватой улыбкой вновь умерила шаг. Сирис до сих пор верит, что граф Уиверн не получал ее писем. Но вдова не была готова простить его так легко.

А теперь он вернулся. Что ж, если он осмелится близко подойти к Тайгуину – хотя это его ферма, а ей лишь приходится платить ренту, – она знает, как устроить ему достойную встречу. Она будет ждать с нетерпением этой минуты. И все же лучше бы ему вообще не приезжать. Лучше бы ему до конца дней оставаться в Лондоне со своим богатством, важностью и английскими манерами.

– Ты в самом деле думаешь, что начнутся беспорядки? – с отчаянием в голосе поинтересовалась Сирис, ей очень хотелось, чтобы ее успокоили.

– Искренне надеюсь на это, – ответила Марджед. – Давно пора. В других районах Западного Уэльса так не медлят и не осторожничают, как мы. Возможно, приезд графа Уиверна хоть в одном будет полезен.

– Ребекка? – печально спросила Сирис.

– Если найдется смельчак выступить в ее роли, – сказала Марджед. – Я бы сама хотела, но ни один мужчина не согласится, чтобы Ребеккой была женщина. Смешно, правда? Я подумала, а что, если Алед…

– О Господи, нет! – взмолилась Сирис. – Хотя, конечно, мне все равно.

– Возможно, теперь, когда Герейнт Пендерин явился сюда лично, люди смогут увидеть, что враг вполне реален, – рассуждала Марджед. – Это заставит кого-нибудь возглавить бунт. А нас, кто готов последовать за ним, предостаточно, Бог свидетель.

– Нас? – Сирис остановилась, достигнув тропы, которая вела на ферму ее отца. – Нас, Марджед? Ведь ты же не собираешься…

– О нет, собираюсь, – с жаром перебила ее Марджед. – Мне приходится быть мужчиной на ферме Тайгуин. Мне приходится занимать место Юрвина ради его матери и бабушки.

Раз так, я займу его место и в других делах тоже. И мне хотелось бы увидеть человека, который сумеет меня остановить. Сирис вздохнула.

– Марджед, Марджед, как ты ошибаешься, – сказала она. – Ты сейчас идешь домой, обедать?

– Да, – улыбнулась Марджед, – домой, обедать. Пойду домой и начну ждать, что будет дальше. Но не очень долго.

Она повернулась и пошла в гору по заросшей травой тропинке к продолговатому, побеленному строению, которое стало ее домом семь лет назад, когда она вышла замуж за Юрвина Эванса.

Сирис стояла на краю тропы и смотрела, как уходит ее подруга. Бедная Марджед. В ней столько горечи, столько ненависти. И готовности нанести удар, впрочем, в последнее время это чувство присуще многим. Даже Аледу… Иногда она начинала сомневаться, права ли в своем неприятии насилия. Но она была уверена в том, что яростный протест повлечет за собой еще больше страданий. А ненависть никогда не наведет мосты.

Ее мысли были прерваны, прежде чем она повернула к дому. Кто-то окликнул ее из-за холма, и она подождала, пока он поднимется и подойдет к ней. Это был не очень высокий и не очень крепкий человек, но одет он был хорошо: пальто, ботинки, цилиндр, из-под которого виднелись светлые гладкие волосы. «У него приятная внешность, – подумала Сирис, – хотя красивым его не назовешь».

– Доброе утро, мистер Харли, – сказала она по-английски.

– Доброе утро, мисс Вильямс, – ответил он. – Оно действительно чудесное. Я решил пройтись после церковной службы.

Она улыбнулась ему. После службы в англиканской церкви он часто прогуливался, и их тропинки не раз пересекались. Не случайно, как считала она.

– Домой идти пока не хочется, – сказал он. – Не согласитесь ли побродить со мной с полчасика, мисс Вильямс?

– Мне нужно помочь матери с обедом, мистер Харли. – Она каждый раз находила причину для отказа, если слышала от него подобные приглашения.

Но после утренних событий она была несколько расстроена. Как-никак ей исполнилось двадцать пять, напомнила она себе, и пора уже перестать любить Аледа. И чем ей не пара Мэтью Харли? Он англичанин, но нельзя же упрекать его за это. Кроме того, он управляющий графа Уиверна, человек с положением. Такой сумеет обеспечить жене относительный достаток… Последнюю мысль она прогнала прочь как недостойную. И его нельзя винить за то, что он суров в вопросах ренты, церковной десятины и тому подобное. Он просто выполняет свою работу.

Он с ней попрощался и свернул на тропу, по которой она только что шла с Марджед.

– Мистер Харли, – неожиданно для самой себя окликнула она его, а когда он вернулся, ей ничего не оставалось, как продолжить: – Может быть, сегодня попозже? Не хотите ли прийти к чаю? Мама будет рада. А потом мы сможем прогуляться.