Настоящая партнерша

— Меня бы очень удивило, если бы вы не попытались сунуть в это дело свой грязный нос! Мак-Линен виновен, и вы ничего тут сделать не сможете. Убирайтесь-ка лучше отсюда. У меня есть дела поважнее, чем выслушивать ваши глупости.

Питер улыбнулся и ответил ему веселым тоном:

— Если можете, то выслушайте меня. — И как бы не заметив его раздражения и неблагожелательного отношения к своей особе, продолжал: — Вы, как и всегда, очень забавны, Хастен! Вы никогда не меняетесь... Между тем, я вам часто, и даже довольно часто, мешал делать глупости, так что вы могли бы слушать меня с большим вниманием и уважением. На этот раз, мой дорогой, я предупреждаю вас, что вы снова попадете пальцем в небо. Я все же решил серьезно заняться этим делом. Разумеется, как всегда, я буду держать вас в курсе дела...

Казалось, Хастен быстро приближался к получению апоплексического удара. Питер с непринужденным видом повернулся к испуганной секретарше и дружески помахал ей рукой:

— До скорого, детка, и спасибо за сведения...

Не дожидаясь результатов действия произнесенных им слов, он быстро вышел.

Питер попросил таксиста остановиться на Сорок третьей улице, между Шестой и Седьмой. Он расплатился с ним и вышел, держа в руке небольшой чемоданчик со множеством наклеек. В двадцати метрах от него на фоне темной ночи ярко светилась вывеска «Белфаст отель».

Он быстро прошел это расстояние и вошел в холл, изображая из себя только что приехавшего провинциала, спросил себе комнату и заполнил карточку на имя Поля Регорна. К нему подошел служащий и взял у него чемодан, чтобы проводить Питера в предназначенную для него комнату на пятом этаже. Комната была маленькой и скромно обставленной. Ванной комнаты в этом номере не было. Был только туалет. «Белфаст отель» на самом деле был лишь третьесортным отелем.

Питер поблагодарил служащего, который тут же ушел, плотно закрыв за собой дверь. Он переставил свой чемоданчик и подошел к окну, чтобы взглянуть на улицу. Потом старательно задернул занавеску, устроился в единственном кресле и достал из кармана плитку шоколада, которую, не торопясь, развернул. Сунув кусок шоколада в рот, он достал сигарету и закурил.

Дело оборачивалось совсем плохо: доказательства, говорящие против Грегори Мак-Линена, были настолько вескими, что его можно отправить прямиком на электрический стул. Адвокат же несчастного обвиняемого был почти уверен в виновности своего подзащитного.

Настроение у Питера Ларма было неважное. Он почти уже жалел, что позволил себе проникнуться горем матери обвиняемого. Но с того момента, когда он решал заняться каким-либо делом, оно как бы автоматически становилось его личным делом, и он докапывался всегда до самого дна. Его колоссальный опыт подсказывал ему, что иногда далее явные доказательства могут быть ошибочными, и сколько раз ему удавалось разрушить, казалось, совершенно неопровержимые. Так и сейчас, он еще раз попытается сделать подобное. ..

Он закурил уже третью сигарету, когда дверь осторожно отворилась и в номер вошел симпатичного вида парень, который старательно закрыл за собой дверь под равнодушным и даже каким-то отсутствующим взглядом Питера.

— Здравствуйте, патрон, — сказал посетитель.

Питер Ларм кивнул Джемсу Арнаклю, лучшему агенту «Детективного агентства», и тот устроился на краю кровати, пружины которой застонали под его тяжестью.

Джемс Арнакль был давним и самым ценным сотрудником Питера Ларма. Очень высокого роста, с широченными плечами и огромной головой. Его маленькие черные глаза были похожи на ониксы, потерявшие свой блеск. Шатеновые коротко подстриженные волосы вились, как у негра. Джемс опустил на колени свои огромные руки с короткими квадратными ногтями и доложил:

— Я видел комнату девушки, она этажом ниже. На двери имеются печати, а в коридоре дежурит сыщик. Из моего номера, если спуститься по пожарной лестнице, молено легко добраться до окна этой комнаты. Я даже немного поболтал с сыщиком, который очень возбужден всей этой историей. Он мне рассказал, что девица эта прописалась здесь под именем Ненси Кодингтон, родившейся в 1925 году в Денбюри, в Коннектикуте. Я также смог получить имя и адрес ее импресарио, который приходил к ней несколько раз. Я считаю, что, когда все улягутся спать, мы сможем беспрепятственно проникнуть в комнату.

Питер Ларм вынул сигарету изо рта и неопределенно улыбнулся.

— Хорошая работа, Джемс. У тебя уже есть весь необходимый материал?

Джемс принял несколько обиженный вид и поднял свои огромные руки кверху.

— Ну конечно, патрон...

Питер нетерпеливо прервал его:

— Это очень хорошо. Скажи мне, где ты сейчас обитаешь, и возвращайся к себе. Я приду к тебе в два часа.

Джемс Арнакль оперся руками о колени и приподнялся.

— Седьмой этаж, комната 76, — сказал он. — До скорого, шеф...

Было ровно два часа, когда Питер покинул свою комнату и поднялся по лестнице на седьмой этаж. Отель был погружен в сон и тишину. Все его жильцы, вероятно, спали. Он легко нашел номер 76 и толкнул дверь, не постучав.