Настоящая принцесса и другие сюжеты

Он был потомком знаменитых раввинов, родился в интеллигентной семье, в австрийском городе Лемберге (современный Львов), получил стандартное для своей среды образование. Правда, с юности любил приключения. В 14 лет впервые напугал родителей — сбежал на фронт. Потом временно образумился, изучал в Вене фрейдистскую премудрость, но любознательность и бойкость ума не позволили юноше получить респектабельную профессию. Он поехал в модное у еврейской молодежи двадцатых годов место — Палестину, посмотреть на сионистское движение. Сионисты Вайсу чрезвычайно не понравились, а вот ислам и бедуины пришлись по сердцу.

В автобиографической книге «Дорога в Мекку» он подробно объясняет, как и почему это произошло, но мне кажется, что здесь проявилась сугубо еврейская черта (по-моему, симпатичная): желание взглянуть на сложную проблему глазами оппонента. Человека увлекающегося эта дорога может завести дальше, чем он планировал.

Не буду пересказывать извилистую биографию этого человека — можете ознакомиться с ней в «Википедии» или еще где-нибудь. Лучше давайте объясню, чем Вайс-Асад интересен мне.

Здесь сразу два сюжета, которые меня всегда занимали.

Первый называется «еврей при губернаторе». В давнем романе «Пелагия и белый бульдог» я нарисовал лубочную картинку: как, с моей тогдашней точки зрения, должна выглядеть правильно устроенная российская власть. Был у меня там духовный пастырь и нравственный камертон владыка Митрофаний, был неукоснительный законник и педант губернатор фон Гаггенау и был при губернаторе хитроумный, изобретательный советчик еврей Бердичевский. В принципе эта формула применима для любой эпохи и любого общества. Советник при губернаторе, конечно, не обязан быть этническим евреем, но это должен быть консультант, не претендующий на роль публичного политика и способный выступить в качестве «адвоката дьявола», то есть рассмотреть трудную проблему незашоренными глазами, от противного.

Мухаммад Асад уникален тем, что умудрился исполнить эту роль дважды, причем в совершенно разной среде. Еще совсем молодым человеком он несколько лет помогал королю Фейсалу строить Саудовское государство. Потом перебрался в Индию и выполнял ту же функцию при создателях новой мусульманской страны Пакистан.

^{Пакистан и сегодня помнит одного из своих отцов-основателей (кадр из фильма «Дорога в Мекку: путешествие Мухаммада Асада»)}

^{Кадр из фильма «Дорога в Мекку: путешествие Мухаммада Асада», реж. Георг Миш (2008).}

Второй сюжет, для меня не менее увлекательный, это когда человек, достигший высокого общественного положения, добровольно оставляет свой пост ради духовных поисков.

На шестом десятке (этот возраст меня, между прочим, тоже живо интересует) Асад, бывший «дипломатическим лицом» республики Пакистан и представлявший ее в ООН, оставил государственную деятельность и вообще политику. Всю позднюю пору своей жизни он писал книги. Перевел Коран на английский, занимался углубленным изучением ислама. Асаду хотелось, чтобы религия вернулась к своим чистым истокам, к принципам рационализма и терпимости. Но ислам развивался в противоположном направлении, и к концу жизни Асад пришел к выводу, что современные мусульмане недостойны своей религии. Неудивительно, что в некоторых арабских странах его сочинения жгли на площадях. Я же говорю: человек увлекающийся не умеет вовремя остановиться.

В литературе оценки личности и деятельности Мухаммада Асада диаметральны: идеалист или интриган, светоч религиозной мысли или духовный диверсант.

Наверное, всего понемногу. Но интересный человек, очень интересный.

Из комментариев к посту:

pamir_sba

Этот феномен встречается среди востоковедов: профессор Беркли, выпускник Кембриджа Хамид Алгар, британец, ставший шиитом, кембриджский иранист, ставший шиитом, Майкл Мохаммад Картер. Есть и более интересные примеры синкретизма: французский исламовед Анри Корбэн, считавший себя и католиком, и шиитом, российский академик И.М. Стеблин-Каменский, считающий себя и православным, и зороастрийцем.

mar_canada

Мне кажется, что он был романтиком — на войну убежал, в Палестину поехал… Искал приключений человек…

Но быть сионистом в то время было не очень романтично: тяжелая работа, дисциплина, идеи… то ли дело вольные бедуины: все признаки романтики налицо:)

Образ кипучего Долдона в российской истории

08.02.2012

Из мемуаров князя Сергея Дмитриевича Урусова узнал некоторые подробности биографии моего старинного, еще со времен работы над романом «Статский советник», любимца — Д.Ф. Трепова. Он и его достопамятный папаша послужили мне коллективным прототипом для образа генерала Храпова. Эх, кабы я знал тогда эти колоритные подробности, персонаж получился бы более выпуклым и живым.