Настоящая принцесса и другие сюжеты

В японской истории верных вассалов, жертвующих жизнью из солидарности с господином, полным-полно. Такая уж национальная традиция: не покидать сюзерена в черную минуту считалось у самураев не героизмом, а стереотипом нормального поведения. Совсем не то в Европе. У нас вопрос, сохранять ли верность падшему повелителю или спасаться, пока не поздно, всегда был личным нравственным выбором «человека свиты». И подавляющее большинство, конечно, выбирали сами знаете что.

Удивляться нечему. Среди тех, кто льнет к престолу, вечно преобладают честолюбцы и шкурники. Друзья у августейших персон тоже, как правило, «небурестойкие»: пока сияет солнце, они тут как тут; грянет гроза — их след простыл. Когда король остается голым, нагота его неприглядна. Магия власти рассеивается, пахнет трупом, все придворные в ужасе разбегаются. «Полцарства за коня!» — кричит монарх, но никто не зарится на его обанкротившееся царство, и своего коня бедняге тоже никто не отдаст. Всякий раз, читая летопись последних дней низвергнутого владыки, испытываешь стыд и отвращение — даже если падший властитель был гад последний и заслужил свою участь.

Тем сильнее впечатляют исключения из этого нелестного для человеческой природы правила. Верность рухнувшему с пьедестала венценосцу — поступок редкий и красивый. Я коллекционирую подобные примеры с детства.

^{слева: Солдаты Кромвеля глумятся над плененным королем (картина П. Делароша)}

^{«Солдаты Кромвеля оскорбляют короля Карла I», Поль Деларош, 1837.}

^{справа: Гнусное линчевание гнусного диктатора}

^{Тело Муаммара Кадаффи, кадр видеозаписи 2011.}

Вот томная принцесса де Ламбаль, подруга Марии-Антуанетты.

Будучи женщиной умной, вовремя сбежала от ужасов революции в Англию. Но, когда узнала, что королевская семья заключена в тюрьму, добровольно вернулась в Париж, где ее, разумеется, тут же арестовали.

^{Мари-Луиза Савойская, принцесса де Ламбаль (1749–1792)}

^{«Мария-Луиза Савойская принцесса де Ламбаль Жозеф Сиффред Дюплесси» (XVIII в.).}

На революционном суде обвиняемый должен был приносить присягу, клянясь «Свободой, Равенством и Ненавистью к королю с королевой». Мадам де Ламбаль сказала, что свободой и равенством — пожалуйста, а ненавистью к монархам клясться не может, ибо таковой не испытывает. На этом судилище и закончилось.

Прямо у дверей трибунала, во дворе, санкюлоты разорвали аристократку на части. Над ее изнеженным телом учинили всякие неописуемые мерзости, а голову посадили на пику и понесли в темницу к королеве — «для прощального поцелуя с подружкой». По дороге кому-то пришла в голову еще одна остроумная идея: голову занесли в парикмахерскую, чтобы сделать приличную для высочайшей аудиенции куафюру.

^{Шутка удалась на славу — Мария-Антуанетта упала в обморок.}

Другая сходная история, более нам близкая, связана с казнью царской семьи в Екатеринбурге.

Поначалу в сибирское заточение за августейшей семьей поехала свита аж из сорока человек. Но по мере ужесточения тюремного режима и нарастания тревожных ожиданий число приближенных стало таять. До самого конца остались — добровольно — только четверо. И погибли вместе с Николаем, Александрой и их детьми.

Вы, конечно, и без меня всё это знаете, но хочу, чтобы вы вспомнили эти нечасто поминаемые имена и посмотрели на эти лица.

Когда в 2000 году РПЦ канонизировала царскую семью, погибшие слуги столь высокой чести удостоены не были, как будто даже при канонизации имеет значение социальный статус. А ведь, в отличие от царской семьи, у этих людей была возможность спастись, но они без принуждения сделали самоотверженный выбор. Я человек нецерковный, у меня своя агиоиерархия. Царская семья для меня — просто несчастные жертвы отвратительного преступления, а вот эти четверо — вполне себе святые.

^{Евгений Боткин. Алоизий Трупп. Иван Харитонов. Анна Демидова.}

Из комментариев к посту:

f_f

Да, верность в беде — наверное, одно из самых высоких качеств, которые способен проявить человек. Еще вспоминается Ламуаньон де Мальзерб, добровольно пошедший в адвокаты к свергнутому Людовику XVI (и позднее тоже казненный).

koschuk

А мне не понятна преданность слуг — они же наемные работники, а не друзья. получается просто холопская преданность. Ну врач еще мог быть близким человеком в семье (хотя про царскую семью уже сомнения), а повар и горничная? Так рабов и в древнем Египте вместе с господином хоронили.