Настоящая принцесса и другие сюжеты

А попробуйте с разбега продраться сквозь переписку Грозного и Курбского, относящуюся примерно к тому же времени. Мне по роду занятий приходилось. Такое ощущение, будто читаешь по-болгарски.

^{…или изобрел велосипед?}

^{«Велосипедист на велосипеде Пьера Мишо», неизв. худ (1868).}

Русский язык, на котором мы с вами пишем и говорим, сформирован совсем недавно, меньше 200 лет назад. Александром Пушкиным. Державин еще царапает наш слух вокабуляром и грамматикой, проза Карамзина понятна, но мучительно архаична («Капитан мой в самую сию минуту взял меня за руку и сказал, что благоприятный ветер развевает наши парусы и что нам не должно терять времени»). Но все, кто писал по-русски после Пушкина, прочитываются нами, сегодняшними, безо всяких «спотыканий».

Современный французский, насколько я понимаю, – это на 90 процентов язык Мольера. Дети в школе читают его пьесы, всё в них понимают и даже, говорят, смеются.

Японский язык приобрел свой нынешний вид в произведениях первого классика «западнической» литературы Сосэки Нацумэ (1867–1916), а всё написанное ранее требует знания бунго, старояпонского.

Во Львове специалисты мне говорили, что исходной точкой живого украинского языка является «Энеида» Котляревского (1798).

А что с испанским языком? Всё устаканилось, начиная с «Дон Кихота»? Что у итальянцев? Они говорят на языке Данте или все-таки тот язык сильно отличается от современного?

Кто знает, расскажите. И про другие языки тоже.

Очень приятно было бы узнать, что я изобрел велосипед, вломился в открытую дверь и что моя «гипотеза» давным-давно известна. Может быть, у нее даже есть какое-нибудь научное название.

Если же я не прав и несу ересь, то пусть лингвисты и историки литературы, которые обильно представлены в наших рядах, меня изничтожат.

Из комментариев к посту:

vserguey

Все правильно! Но интересно другое: с какого момента язык Пушкина станет архаизмом и кто его сковырнет? Судя по происходящему, это будет Твиттер с его СПС, ПЖЛСТ и ЧМОКЕ. Еще лет 10, и Пушкина будут читать со словарем

dewald

Можно выразиться иначе – великие писатели создают язык, но нормой его делает система образования. Это как с килограммом и метром – национальному государству нужен эталон, языковой стандарт. Естественным образом место такого эталона занимает гений, создавший корпус текстов, где объединено все лучшее, что есть в языке на этот момент. А дальше в работу вступает школа, раздербанивающая гения на диктанты, хрестоматии и фрагменты для заучивания наизусть – и в итоге страна со всеобщим образованием неизбежно говорит на том языке, который протаскала все детство в своих ранцах.

Сейчас, разумеется, под эту классическую модель уже изрядно подкопались масскульт и интернет, оттого изменения в языке идут гораздо быстрее, но она все еще работает.

  По ходу чтения

24.01.2012

У меня давняя и, в общем, довольно бесполезная привычка: при чтении выписывать всякие примечательные или просто забавные мелочи – сам не знаю зачем. Ясно, что в работе они мне не пригодятся. Из них даже мало-мальски осмысленного поста не соорудишь. Но время от времени все же буду предлагать их вашему вниманию. Сегодня расскажу три маленькие истории: две примечательные и одну забавную. Если кому-то эти факты уже знакомы – не взыщите.

1. Диктатор в пробке

Все знают, чем закончилась связь Муссолини и его верной любовницы Кларетты Петаччи.

^{Бедная Кларетта…}

^{Трупы Муссолини и Клары Петаччи, фото (1945).}

Но любопытно, как началось их знакомство. Однажды в 1932 году, недалеко от Остии, Кларетта с женихом и ее сестра застряли в жуткой автомобильной пробке. И вдруг увидели в соседней машине самого Дуче, сидевшего в «альфа-ромео». Два автомобиля какое-то время тащились бок о бок, «…но затор сделался плотнее, и на 19-ом километре мы окончательно встали, – вспоминает сестра. – Кларетта вышла и, ведя за руку своего жениха, подошла к машине Дуче…». Ну, про то, о чем они разговаривали и как со сцены исчез жених, уже не столь интересно. Впечатляют сами обстоятельства. К этому времени Муссолини диктаторствует уже целое десятилетие, он – вождь и кумир миллионов. Однако тащится вместе со всеми в пробке, и девушка может подойти к нему, чтобы излить восторженные чувства.

Представим себе на минутку подобную ситуацию где-нибудь на Рублево-Успенском шоссе. «Владимир Владимирович, я ваша давняя поклонница! Раз уж мы всё равно тут застряли, давайте познакомимся!»

2. Другая война