Настоящая принцесса и другие сюжеты

Еще возникла гипотеза, что шестеро остальных – участники заговора. Но это было уж совсем фантастично (привет «Убийству в Восточном экспрессе», тогда еще не написанному).

Оставалась версия самоубийства. Однако те, кто лично знал покойного, не могли поверить в то, что он способен наложить на себя руки. Да и с какой стати? Его дела шли великолепно, со здоровьем никаких проблем, впереди – планов громадьё.

Если вы ждете разгадки, то зря. Ее нет. Так и осталось непонятно, что все-таки произошло в небе над Ла-Маншем.

Этот сюжет трансмутировался в новеллу Unless из моей книги «Кладбищенские истории». Сюжетного сходства никакого, Лёвенштейн в новелле не поминается.

^{Газеты недоумевали}

^{Вырезка из газеты, 1928.}

Просто у меня возникла своя версия того, что могло произойти в «фоккере», – и рассказ про это: что в каждом (ну, или почти в каждом) мужчине, где-то на донышке подсознания, сидит некий чертик. Он подбивает перегнуться через край и заглянуть в бездну, которая пугает и в то же время неудержимо манит. Особенно опасен этот бесенок для мужчин, у которых в жизни всё схвачено и предусмотрено, всё тип-топ и под полным контролем, так что у Хаоса вроде бы не остается шансов нарушить твои планы.

И вот летит такой хозяин жизни над миром и вдруг ощущает идиотское, иррациональное искушение: а не заглянуть ли в бездну? Заглянет – и снова подсасывает под ложечкой, еще сильней: может, прыгнуть?

«Глупости», – говорит себе немолодой, успешный no-nonsense man и даже смеется. Но потом воровато оглядывается на салон (неудобно, вдруг увидят?) и все-таки наклоняется вперед, очень крепко держась за поручни. Возможно, бормочет стихи, знакомые с детства. (Наверняка бельгийцы в школе тоже учили что-нибудь вроде «…И бездны мрачной на краю, И в разъяренном океане, Средь грозных волн и бурной тьмы…» – такие стихи есть у всех народов.)

И мелькает мальчишеская мысль: «А если на миг разжать пальцы – и снова ухватиться? Слабо́?»

И разжимает, а ухватиться не получается.

Или не разжимает – просто воздушная яма, тряхнуло самолет.

«Ну ты и кретин», – думает владелец заводов, газет, пароходов, рассекая воздух. Или еще что-то думает, или ничего не думает, просто орет – уже неважно.

Такая вот у меня версия гибели мультимиллионера Альфреда Лёвенштейна.

Кстати говоря, давно замечено, что женщинам ужасно не нравятся мужские саморазрушительные поступки, однако ужасно нравятся мужчины, на это способные.

Или это неправда, уважаемые читательницы?

Из комментариев к посту:

galadster

Мне не нравятся ни саморазрушительные поступки, ни способные на них мужчины. Я ценю в мужчинах несколько другое. Преданность своему делу. Профессионализм, удачливость, умение делать свое дело хорошо и с драйвом. И если склонность к саморазрушительным поступкам идет в комплекте, то что уж тут поделать. Человека не примешь по частям, или всего, или уж никак.

backvocal

Весьма похоже на правду. Я в детстве схожим образом сломал руку. В спортивном зале, ожидая, пока начнется тренировка, забрался наверх по шведской стенке, огляделся, увидел, что метрах в двух свисает гимнастический канат. Тут же возникла мысль: прыгнуть, зацепиться за него и повиснуть, как Тарзан. Соблазнительность трюка совершенно подавила чувство самосохранения. Прыгнул, сила притяжения оказалась сильнее физической силы рук.:)

aliks

Мужчины, способные на саморазрушительные поступки, нравятся, но на расстоянии.

Забыла добавить: подобные искушения – в чистом виде бесовщина. Поддаёшься на них – значит, слишком близко к Темной стороне приблизился.

 Настоящая умная женщина

14.05.2012

Я уже рассказывал о настоящей императрице, настоящей писательнице, настоящей принцессе. Сегодня расскажу о Настоящей Умной Женщине.

Ум, как известно, бывает разного калибра и профиля: практический, научный, творческий, смекалистый, «женский», поведенческий, психологический и так далее. Но, думаю, самый главный тип ума – тот, который позволяет человеку правильно относиться к жизни.

Люди нередко влюбляются в кого-то с одного взгляда. Мы, литераторы, способны влюбиться с одной фразы. Так со мной и произошло. Я влюбился в леди Монтегю, когда работал над книгой «Писатель и самоубийство» – именно что с одной фразы.

Нет, не беспокойтесь, эта дама не совершила самоубийство, для этого она была слишком умна.

Мэри была дочерью графа Пирпонта, появилась на свет в 1689 году. Почти всё детство провела в библиотеке отцовского замка – там было одно из богатейших книжных собраний Англии. Но в книжного червя или, как говорили в более поздние времена, в «синий чулок» Мэри не превратилась. У книг она научилась главному – самостоятельно думать.