Настоящее имя

— Я тебе ещё раз говорю, дурья твоя голова, — втолковывал Маз. Нужно, чтобы все случилось в точности, как с Глебом. Понимаешь? Или как с Яхимом. Я ведь не знаю, как ты их валил, вдруг ты каратист какой-то? Но на хер тогда каратисту пушка? Если ты с пушкой на него пойдешь, там мозги по стенам будут, там вообще…

— Это уже мои проблемы, — упрямо гнул свое Савик. — В точности, не в точности… Он кончится от острого сердечного приступа. А пушка мне все равно нужна. — Савик помолчал и добавил:

— Если вы хоть немного рубите в этом.

Директор посмотрел на него зверем.

— Ты кто такой? — прошипел он. — Крутой киллер, да? Киношек насмотрелся? Ты — говно! Запомни это. Го-вно!

Савик втянул голову в плечи, молча повернулся и пошел в сторону своего дома.

— Подожди! — крикнул ему Маз. — Эй!

Невысокий человечек будто и не слышал.

— Савик! Иди сюда, говорят! Хватит целку корчить, ты!..

Савик остановился, подумал, и, развернувшись кругом, побрел обратно.

И вот Савик опять стоит перед ними, морда валенком, прыщ на подбородке.

— Пушку я сам найду, какую надо, — сказал он. — Мне нужны деньги. Семьсот долларов. После исполнения ещё две тысячи. Я работаю чисто. Если будут претензии, можете меня самого в расход пустить.

Маз посмотрел на Директора.

«Миранда» приносит восемь-десять тысяч ежемесячной прибыли. Две семьсот — не такая уж высокая плата за то, чтобы эта корова продолжала доиться и дальше. Профессионал затребовал бы раза в три больше.

— Хорошо, — сказал Директор. — Семь сотен ты получишь сегодня. Когда возьмешься за работу?

— Сначала скажите: кто этот человек, — сказал Савик. — И я должен увидеть место.

— Их двое. Светка Сафронова и Помидор, её новый хахаль, — сказал Маз. — Светку знаешь?

— Да.

— Помидор возит её к себе, на Комсомольский проспект. Обычно Светка каждый вечер у него. Можно договориться, чтобы дверь она оставила незапертой.

— И Светку тоже? — спросил Савик.

— Свидетели нам не нужны, — сказал Директор. — Да и тебе тоже. Короче. Когда будет работа?

Савик смотрел прямо перед собой, он видел пестрый мохеровый шарф Директора и треугольник голой кожи между шарфом и небритым подбородком. Директор выше его на целую голову, Директор шире его в плечах, у него есть синий «пассат», в котором он катает красивых хохочущих баб с волосами до самой жопы, Директор имеет власть над людьми — вот помешал ему какой-то Помидор, и он этого Помидора, конечно, уберет, он так привык.

Но зато с высоты своих метр семьдесят Савику отлично виден треугольный участок голой шеи над шарфом. Очень уязвимое место. И если не поднимать глаз и вот так смотреть, будто разговариваешь не с Директором, а с его шеей, то вполне можно говорить на равных. Как минимум.

— Когда нужно? — спросил Савик.

— Сегодня, — мрачно буркнул Директор.

Савик достал руки из карманов и переступил с ноги на ногу.

— Завтра вечером, — сказал он твердо. — Но если Светку придется валить, вы мне заплатите ещё тысячу.

— Договорились, — кивнул Директор. А когда Савик ушел, сказал Мазу:

— После дела сделай его. Тут особых способностей не понадобится. И специалистом большим быть не надо. Так?

— Так, — довольно кисло ответил Маз.

Утром Савик завтракать дома не стал. Он поехал на Тверскую площадь, где поменял на рубли четыреста долларов из семисот. В первом же магазине купил себе дорогие зимние ботинки и теплую кожаную куртку. В кабинке он долго молча разглядывал себя в зеркало, хмурил и без того неприветливую физиономию. Потом купил меховую кепку с коротким козырьком. В ней лицо его приобрело значительность и подобающую случаю мрачность.

Потом Савик зашел в модное кафе «Семь пятниц», и позавтракал там. Он заказал цыпленка в винном соусе, спагетти и два бокала «холстена». Вполне нормально для начинающего киллера. Зал оказался почти пустым, лишь у окна были заняты несколько столиков, за одним из них беседовали две молодые женщины, похожие на породистых, ухоженных домашних кошек.

Нельзя сказать, что Савику в кафе очень нравилось. Красиво, все такое — это да. Но здесь, конечно, не станешь облизывать жирные пальцы, как дома, и рыгнуть за столом тоже как-то неудобно. Однако Савик решил, что надо привыкать к этой жизни и к этой обстановке. С сегодняшнего дня — да.

Потом принесли заказ, и Савик, глотая кусок за куском горячее цыплячье мясо, стал думать об этих женщинах за столиком у окна, представлять себе, какие они в постели, что им нравится и что им не нравится, и какие мужики их трахают, и какие подарки они им дарят, и все такое. Потом Савик стал думать о том, как будет убивать Светку Сафронову, и ему не понравилась мысль, что придется тратить на неё лишнюю стрелку. К тому же странно будет выглядеть, когда два трупа лежат на кровати, и у обоих схватило сердце.

Савик решил, что придумает что-нибудь. И тут же стал прикидывать, что станет делать вечером, когда работа будет выполнена и в кармане у него окажутся три тысячи «зеленых».

В половине двенадцатого он встретился с Мазом. Маз покосился на его куртку и ботинки, спросил:

— Пушку взял?

— Да, — соврал Савик.