Настоящее имя

Он не выглядел на свои пятьдесят два года — скорей всего потому, что не разъелся и не обрюзг, как другие генералы, особенно многозвездные. Те становятся жертвами специфического образа жизни: в эпоху, когда карьера определяется не личными качествами, а полезными связями, досуг обладателям лампасов приходится проводить в «тусовке» себе подобных, где интересы сводятся не к обсуждению книг, кинофильмов или проблем зарождения цивилизации, а к жратве и пьянке. Не будешь пить и жрать — карьере конец, будешь — разжиреешь и обрюзгнешь. Обычно выбирают второй путь, даже если здоровье подталкивает к первому: гипотетическая возможность смерти пугает меньше, чем реальная отставка.

Поликарпов в баньки и на охоты не ездил, к тому же практически не пил, но он был опытным разведчиком, хорошим психологом и прекрасным аналитиком, именно он в свое время добыл чертежи космического челнока «Шаттл» и имел три боевых ордена за работу «в поле». Поэтому его нестандартный предшественник — политик и интеллектуал, поставил его во главе Службы. И не ошибся: ни один жирный генерал не придумал бы операцию «Доверие».

— Он заменил молодому человеку отца, — ответил Золотарев.

Сам он, хотя и был сторонником здорового образа жизни, «поддерживал отношения» с нужными людьми, а потому, несмотря на утренние пробежки, в поясном ремне пришлось пробить уже вторую дырку. Поликарпову он немного завидовал, причем не столько фигуре, сколько умственным способностям. Ведь его недавнее торжество над Яскевичем было достигнуто благодаря этому худощавому аскету: именно он раскопал цепочку «Птицы — Бен — Линсей», он нашел и личное дело Карданова. Благодаря ему Золотарев единственный раз в жизни ощутил радость интеллектуального превосходства.

— Лорд Колдуэлл дал Линсею образование, ввел в высшее общество и оказывал протекцию вплоть до своей кончины.

— А что насчет этого… — Поликарпов постукал полусогнутыми пальцами большим и указательным.

Золотарев покачал головой.

— Сведения об их интимной связи подтверждения не нашли. Есть лишь сообщение Томпсона, да и то не в категорической форме: так, предположения, подозрения… Во всяком случае, прямыми доказательствами мы не располагаем. Хотя с другой стороны, степень вероятности велика: эта английская система закрытых мужских школ делает гомосексуализм достаточно распространенным, отношение к нему довольно терпимое… Вполне допустимый спутник патронажа…

— Справка психологической характеристики объекта готова?

— Да. Характер ровный, спокойный. Замкнут, круг общения ограничен. Расширять его не любит. Выраженных интересов и пристрастий не отмечено. Не женат. Элементы сентиментальности. Любит собак. Живет уединенно в загородном доме, пятнадцать километров от Лондона. В последнее время усилил охрану усадьбы. Год назад лечился от невроза. По праздникам навещает мать в Ноттингеме. Раз в год посещает могилу отца. Три-четыре раза — могилу лорда Колдуэлла.

В прозрачных глазах руководителя СВР мелькнуло удовлетворение. Операция «Доверие» строилась на психологии. Комплексы, чувство признательности, сентиментальность, — это как раз то, что нужно. Но выражение лица начальника Управления «С» вызывало сомнение в том, что он способен разбираться в тончайших движениях души.

— Как вы считаете возможным использовать эти качества объекта для нейтрализации возможного влияния американцев? И, главное, для решения нужным образом интересующей нас проблемы?

— Ну… Гм…

Золотарев ненавидел такие минуты и тех, кто заставлял его почувствовать свою интеллектуальную неполноценность. К счастью, это происходило нечасто: обычно уровень поставленных задач оказывался вполне доступным. Потому что те, кто их ставили, так же не отличались особой высоколобостью.

— Путем направления к нему Карданова и проведения вербовочной беседы…

Поликарпов поморщился.

— Вот так в лоб? Тогда можно послать кого угодно. Только английский джентльмен в подобной ситуации поступит однозначно — вызовет полицию!

Начальник Управления «С» вспотел. Ошибиться было нельзя — слишком высоки ставки. Потому что объектом операции «Доверие» являлся Линсей Джонсон — ведущий экономический эксперт МВФ, от которого зависело — получит ли Россия крайне необходимые ей кредиты.

— Разрешите подумать, товарищ генерал-полковник?

— Думайте, — ещё раз поморщился Директор. Он не любил солдафонства.

— А мне пришлите подполковника Яскевича.

— Есть! — сказал Золотарев и встал. Он чувствовал себя так, будто только что получил звонкую оплеуху.

* * *

— Странно, — задумчиво сказал Алексей Иванович, вертя пустую фляжку с овальным отверстием под содранным лоскутом кожи. — Почему же она не прошла насквозь?

Они сидели в комнате у Макса, за столом, в тарелках краснели обглоданные кости грилевой курицы, на донышке бутылки ещё оставалось около ста граммов водки.

— Ну-ка дай! — протянул руку Спец и внимательно осмотрел пробоину. Потом встряхнул фляжку, услышав звук болтающегося внутри предмета, усмехнулся, отвинтил крышку и вытряхнул на ладонь небольшую, никелево блестящую пулю с косыми черными вмятинами от нарезов.