Настоящие. Арт. Delete…

Напомню, что настоящий Карлеоне отдал богу душу, теперь им был Жур – наш брат, один из богов, любитель расслабиться и покурить. Я неотрывно наблюдал за новоиспеченным мафиози и удивленно шепнул на ухо Журу:

– Блин, откуда ты знаешь, как вёл себя Карлеоне? У меня от твоих мафиозных замашек мурашки по коже.

– Чувак, понятия не имею, – он чудно скривился, – я обожаю фильмы про мафию, насмотрелся видать. Пора нам узнать, что этот гад перевозит на своих сухогрузах. Идём, проверим… – он был так убедителен, что обескуражил присутствующих братьев.

– Айс, мне он нравится, когда не укуренный, – Наоми одобрительно оценила новичка Карлеоне. – Халид, а ты молодчина, подыскал подходящую телесную форму брату-наркоману. Хотя по мне уж лучше наркоман, чем преступник такого ранга.

Айс загадочно ухмыльнулся, взвешивая все за и против:

– Мне тоже он симпатичен, но всё же вызывает двоякое чувство. Именно эти его черты и помогут нам в дальнейшей борьбе, поэтому он в нашей команде. Очень скоро ты увидишь настоящего Жура.

Мы сошли с мостика и через коридор попали на корму, где находился лифт в грузовой отсек. Транспортное судно было забито контейнерами, а над палубой висел ожидающий команды «майна» грузовик. Вскоре и все остальные, их было с дюжину, погрузили на платформу.

Грузовики плотно упаковали, военные вместе с людьми в белых халатах покинули кабины и выстроились в шеренгу. Главный сделал шаг вперед:

– Карлеоне, Донни, как дела? – в голосе прозвучали нотки дружелюбия.

Жур был холоден и в ответ пробурчал:

– Сколько? – Карлеоне всегда было жаль расставаться с деньгами.

– Не хочу показаться грубым, но хотелось бы увеличить сумму на двадцать пять процентов для покрытия форс-мажорных обстоятельств. Дело в том, что одна из дыр открылась в горном туннеле, и мы потеряли пару грузовиков. Пришлось собирать новое мясо.

– Документы!.. – Жур был краток точно пробка шампанского, во избежание подозрений относительно его личности.

– Отлично! Вот они! Держи! – белый халат протянул папку с накладными и иными бумагами. – Ты в порядке? Какой-то ты неразговорчивый сегодня.

– Голова болит, – выкрутился Жур, подписывая документы, – чуть не умер вчера ночью.

– Да, понимаю, – выказал сочувствие лжедоктор, – не каждый день имеешь дело с монстрами. – Он дождался, пока Жур подпишет чек и, уходя, добавил: – Донни, я надеюсь, что мы закончили, так? Скольких я поставил? На первое время хватит?

– Мы закончили, граци.

– Значит, аривидерчи. Не обижай их, Донни, – опасаясь подвоха алчного мафиози, он, кланяясь и пятясь, чтобы не подставлять спину врагу, удалился со своими людьми через дверь с табличкой «Выход».

Оставшись наедине с уже знакомыми грузовиками, мы скорбели по полуживым искалеченным людям и не знали с чего начать разговор. Воспоминания о геноциде в Сербии произвели неизгладимое впечатление на всех без исключения. Мозг был не в состоянии объяснить, чем провинились люди, чтобы так недостойно завершить жизнь. Было трудно решиться заглянуть за двери ада.

– Может, в них не те, о ком мы думаем и всё не так плохо? – Айс не хотел верить, что все эти козни результат деятельности кучки больных на голову мафиози. Что-то подсказывало, что это только начало того, что им предстояло узнать. Он с сомнением предложил: – Может, откроем один? Проверим, – и обернулся в мою сторону.

– Я не уверен, что хочу снова вернуться в тот ужас, в то, что они сделали с Кендис… но, открою… дверь… в грузовике… ради достоверности.

В конце фразы я осип, воспоминания о смерти сестры придушили горло, слёзы смазали действительность. Только с пеленой на глазах я мог бы взглянуть на живой груз снова. Не помню, как ноги донесли меня к грузовику, как рука потянулась открыть его и скажу более, я не хотел видеть жуткого зрелища за дверью, но к огорчению он всё же был напичкан искалеченными людьми, словно рыбой консервная банка. Полуживые… нет!.. вернее полумёртвые люди не двигались. Измождённые дорогой, теснотой и вероятно напичканные снотворным, чтобы не шумели, они даже не открыли глаз, когда я впустил свет, приоткрыв дверь.

Нам с Айсом однажды не повезло и мы ощутили, что такое быть селёдкой в банке (помните, как нас эти «белые халаты» запихнули в грузовик, и мы еле унесли ноги, применив магию).

– Всё, как и там… – я блеванул на чистенький костюм Жура и не в силах остановить позывы, убежал к борту, чтобы не испачкать палубу, но меня рвало снова и снова…

– Им не помочь!.. – Наоми прижалась к груди Айса и констатировала: – Они живые мертвецы, дальнейшая жизнь в истерзанной оболочке невозможна… – слёзы залили её горестное лицо и она, всхлипывая, упрашивала: – Мы их усыпим, отец?.. Мы прекратим их мучения?!.. – она словно малыш подвывала.

– Ну и дела?! – Владимир разбил в кровь костяшки пальцев об обшивку грузовика, причитая: – Блин!.. Скоты!.. Твари!.. Сволочи!.. (следом понеслась тирада четырёхэтажных матов). Они ответят! Я их из-под земли достану!.. Теперь моя очередь – бороться с этим гов…ом!.. Но, как и с кем?! – он колючим взглядом искал ответ у братьев.