Настоящие друзья

Гвардейцы торопливо расступились, и комнату заполнил собой сам его величество император Твир Пятый. Для разнообразия сегодня монарх был облачен в стандартную гвардейскую форму: штаны из мягкой кожи и китель с нашивками имперского гвардейского полка.

– Ваше величество, – присела в реверансе Ри, торопливо освободившись из объятий Флэсса. – Как мило с вашей стороны принять участие в моей судьбе.

– Ты же знаешь, что мы с императрицей очень тебе благоволим, девочка, – тепло улыбнулся правитель. – Другое дело, что этот темный затворник сам во дворец носа не кажет и тебя не пускает!

– Ваш дворец не самое лучшее место для такого хрупкого цветка, как моя Ри, – слегка изогнул губы эльф. – Разумеется, если меня нет рядом.

– Да пусть ее попробует кто-то обидеть, – хмыкнул Твир и нарочито сдвинул брови. – Я его тогда сам… Обижу.

Гвардейцы дружно захохотали, поддерживая правителя.

– Впрочем, довольно, – оборвал сам себя монарх и пошарил взглядом по комнате. – Где этот мерзавец, покусившийся на нашу любимицу?

Два гвардейца торопливо схватили Красного под мышки и поставили пред грозны очи императора.

– Только за это тебя казнить мало, – преувеличенно ласково сказал Тариму монарх, отчего бедного толстяка начала бить крупная дрожь. – А за тобой еще столько всего! Прямо ума не приложу, какую же соразмерную кару тебе придумать…

Внизу послышался грохот открывшейся двери и топот. В комнату влетели два запыхавшихся гвардейца, один из которых нес на руках сонного мальчика лет десяти. Тариму хватило только одного взгляда на паренька, чтобы окончательно убедиться, – его жестоко подставили. Ведь именно этот сопляк пропал из его каморки пару дней назад! Он подозрительно зыркнул в сторону Дерионы. Девушка выглянула из-за плеча монарха, подмигнула опешившему толстяку и показала язык.

Тарим вздрогнул. «Не может быть! – мелькнула лихорадочная мысль. – Но с другой стороны, это все объясняет…» И он принялся всматриваться в черты Дерионы, пытаясь найти какую-нибудь схожесть с той девчонкой, что была восходящей звездой его театра.

Меж тем мальчик радостно сдавал Красного со всеми потрохами:

– Да я вообще во дворе играл… Ко мне два дядьки подошли, в мешок засунули и к этому принесли. Он вокруг меня походил, поохал, сказал: «Хороший товар». Потом связал и заставил что-то выпить – дальше я почти все время спал. И почти ничего не ел… Добрые дяденьки, а у вас покушать что-нибудь есть? Я такой голодный… – И полные слез глазенки умоляюще уставились на Твира.

У императора было много недостатков, но детей он любил. Даже очень. И терпеть не мог, когда малышню обижают.

– Накормить ребенка, – коротко приказал монарх, затем повернулся к замершему Тариму и процедил: – Убью паскуду. Собственными руками!

– Прошу прощения, что отвлекаю, – осторожно обратился к правителю Керрин, – но, думаю, вашему величеству будет очень интересно взглянуть на кое-какие документы, найденные в доме этого мерзавца. Если я правильно оценил изложенные в них сведения, то у вас теперь имеются веские свидетельства против многих высокопоставленных лиц Клавсии.

Твир молча принял из рук оборотня стопку бумаг и углубился в чтение. С каждым новым листком брови монарха ползли все выше и выше. Наконец он тряхнул головой и отдал бумаги одному из гвардейцев:

– Я потом это изучу. Тут столько всего… И на всех… Половину аристократии казнить можно хоть завтра.

– А может, пригрозить и использовать? – внес встречное предложение Флэсс.

– Может, и так, – с интересом посмотрел на темного монарх. – Впрочем, сейчас нужно разобраться с этим… Думаю, казним мы его завтра в полдень, с обязательным оглашением всех его прегрешений, чтобы народ знал…

– У меня есть предложение поинтереснее, – хищно усмехнулся эльф. – Я про этого гада много всякого знаю…

– Интереснее, говоришь. – Улыбка Твира стала предвкушающей. – Изрекай, ваш народ издревле славился на этом, так сказать, поприще.

– Во-первых, этот мерзавец до безобразия жаден, – приступил к разъяснению Флэсс, рассеянно поглаживая Дериону по волосам. – Над каждой копейкой он трясется, как над последней. Потому предлагаю следующее – завтра в полдень на площади выставить его на обозрение народу и все-таки зачитать список его прегрешений. После этого поставить клеймо с магическим маяком, по которому его всегда можно будет найти. А потом отпустить на все четыре стороны с четкой задачей – пусть лично раздаст все свои деньги самым нуждающимся. Пусть попотеет – походит по селам, выясняя, кому его помощь нужнее. И заклясть его состояние так, чтобы он ни копейки не мог потратить ни на что иное, кроме как на благотворительность.