Настоящие, или У страсти на поводу

— Хорошо, — была вынуждена уступить она. — Я пришлю вам приглашение.

— Вот и замечательно. Всего доброго, — произнесла и поспешила сбежать оттуда.

Одно приглашение было прислано следующим утром, а вечером вручено другое лично маркизой Констанци, которую на ужин пригласила моя свекровь.

Ощущение заговора лишь усилилось. Особенно, когда я видела, какими глазами смотрела Армель на моего мужа, как вызывающе сверкала улыбка на её губах.

По лицу Леонарда было трудно что-то понять. Он был как всегда спокоен и невозмутим, а после ужина, поцеловав меня на прощание, ушел к себе в кабинет.

Я же, сославшись на головную боль, отправилась к себе. Смотреть, как щебечут свекровь с маркизой, не было желания. А выставлять себя дурочкой им на потеху тем более.

Но вместо того, чтобы подняться в покои, я отправилась в свою мастерскую, где вновь окунулась в волшебный мир магии и шестерёнок. Но мысли то и дело возвращались к Констанци и в груди неожиданно поселилось совершенно новое и неожиданное чувство.

Ревность.

Оно душило, не давало сосредоточиться и сводило с ума.

Я с трудом смогла дождаться ночи, чтобы встретиться в нашей спальне с Леонардом и заглянуть ему в глаза, увидеть в них своё отражение.

— Ты чем-то встревожена, — заметил муж, внимательно за мной наблюдая.

— Как ты думаешь, что ей нужно?

— Маркизе? — сразу догадался он, не став юлить.

А ревность вновь подняла свою уродливую морду, злорадно усмехаясь: «видишь, он помнит о ней, думает… кто ты и кто она… всего лишь бледная тень… навязанная жена».

— Да, ей, — я отступила в сторону, обнимая себя за плечи.

— Понятия не имею. Она мне не сообщала о своих планах, да мы и не общались.

— Констанци увлечена тобой.

Помолчал и вновь подошёл ближе, беря за подбородок и заставляя смотреть в глаза.

— Констанци самовлюблённая стерва, которая может хотеть всё, что угодно. Нас это не касается. Знаешь. — Пальцы нежно погладили скулы. — Еще немного и я решу, что ты меня ревнуешь.

Я вспыхнула, отводя взгляд.

— Просто не хочу стать посмешищем для всех.

— И только это?

Лео не отпускал меня.

— А что еще?

Я посмотрела ему прямо в глаза — открыто и без утайки, ожидая такой же откровенности от него.

Отступил, отпуская руку, но не взгляд.

Мы слишком далеко зашли в своих вопросах и откровениях. Боясь сказать лишнее и в то же время безумно желая это услышать.

Но что можно сказать, когда сам не можешь разобраться в своих чувствах? Остаётся лишь трусливо молчать. Ведь потом пути назад уже не будет.

Ах, если бы я только знала, чем закончится для нас завтрашний день. Если бы я только знала…

Отложив на неопределённый срок ремонт, дизайн, а вместе с ним и мадам Позир с её жуткими эскизами и образцами, я решила пока заняться другими вопросами.

А так как свекровь решила возобновить светскую жизнь, устраивая домашние посиделки и приглашая на чай своих подружек-сплетниц, то оставаться в особняке было просто невыносимо.

Поэтому мне и пришла в голову мысль побыть немного транжирой. Леонард выделил отдельный счет для личных нужд, одежды, обуви и прочих дамских штучек. Размер этого счета приводил меня в трепет, но желания супруга не обсуждались.

Надо признать, наш брак принёс мне одни плюсы и никаких минусов. Лео не нарушал моё личное пространство, но не выглядел равнодушным и готов был в любой момент прийти на помощь. Да, закрыт и холоден, но в этом тоже были положительные стороны. Тем более, что всё это всегда оставалось за дверями нашей спальни. В постели Лео назвать холодным могла лишь сумасшедшая.

А вот мысли о его прошлых любовницах портили мне аппетит и настроение. Это задевало. Я понимала, что обижаться на него за прошлое глупо, но ревность вновь била неуверенностью по расшатанным нервам и затянувшимся ранам.

Я хотела его. Хотела всего без остатка.

И пусть эти чувства были так далеки от тех, что я испытывала к Ивару и больше походили на вечную жажду, отказываться от них и делать вид, что они ничего не значат, не получалось.

Великие, раны на сердце лишь зарубцевались, а я уже начинаю думать о чувствах. И ведь отсутствие взаимности ничуть меня не пугает. И кто еще будет говорить о своих умственных способностях?

Утром (а фактически шел двенадцатый час), прошмыгнув мимо шумного чаепития леди Торнтон, я велела кучеру ехать к модистке. Надо было обсудить фасоны платьев, выбрать ткани, в общем потратиться.

— Спасибо, Керит, — улыбнулась я молодому кучеру, который помог мне слезть.

— Рад служить.

Но дойти до магазина модистки я не успела.

— Айола! — Мергери выскочила из-за угла и крепко схватила меня за руку у самых дверей. Складывалось такое ощущение, что о моих передвижениях все знают лучше меня самой. — Как хорошо, что я тебя нашла.

— Здравствуй, — отступая в сторону и освобождая дорогу, произнесла я и постаралась улыбнуться. — Рада тебя видеть.

— Госпожа, всё нормально? — выкрикнул Керит и уже собрался слезать с козлов.

— Всё хорошо, Керит, не переживай, — отмахнулась я и повернулась к ней.

— Нам надо поговорить. — Бывшая подруга вцепилась в меня мёртвой хваткой.

— Давай чуть позднее, мне надо зайти к модистке. Я договаривалась.