Настоящие

Тьма была кромешная. Каин с трудом различил неподалёку силуэт Радала, — кажется, тот пришёл в сознание, но удержаться, конечно, не смог, и его дотащило потоком до самой решётки. Каин поскользнулся, вода сбила его с ног, и через пару секунд он ударился в решётку рядом с Радалом. В бок больно ткнулась какая-то острая железка. Радал был рядом, Каин слышал, как тот отчаянно втягивает носом воздух, различал, что ему всё труднее удерживать над водой голову, но ни помочь, ни подхватить — проклятая верёвка на руках не пускала. Железка! Каин отчаянно задёргал руками, пытаясь перетереть о неё верёвку, кажется, ещё и порезался, но было не до того. Очередной рывок — и руки наконец освободились. Каин с отвращением вырвал изо рта тряпку, метнулся и подхватил Радала, не давая захлебнуться.

— Сейчас, Ради, сейчас… — забормотал Каин, пытаясь одновременно удержать друга и распутать верёвку на его руках так, чтобы не причинить ему новой боли. О своей Каин уже забыл.

Через пару минут ему удалось распутать Радалу руки и вынуть кляп. Радал вскрикнул, захлебнулся воздухом. Видимо, ему было очень больно. Каин поддерживал его по мере сил, гладил по мокрым волосам, что-то говорил, уже сам не понимая, что именно.

Вскоре Радал затих, дыхание его немного выровнялось.

— Ради, нам надо отсюда вылезать, — сказал Каин, когда понял, что тот более или менее адекватен.

Радал ничего не ответил. Каин попробовал встать, ощущая под ногами склизлое дно трубы. Со второй попытки получилось. Он нащупал правой рукой решётку, ухватился за неё. Каин помнил, что там, за решёткой, находится металлическая проржавевшая лестница, по которой иногда спускаются рабочие, чтобы столкнуть какой-нибудь застрявший предмет, — когда поток, несущийся по трубе, не позволяет вычистить её изнутри. Правда, лестничкой пользовались едва ли раз в год. Если как-то поднять решётку, есть шанс вылезти.

Дёрнул раз, другой. Решётка конечно же не поддавалась.

— Каин… — еле слышно позвал Радал. — Как… вылезать… я не могу…

— Решётку надо поднять! За ней лестница!

Радал заплескался, стараясь повернуться, помочь Каину, но тут же с громким вскриком опять рухнул в смесь мусора и воды.

— А люк? Люк открыть снизу? Подняться? — Радал говорил почти как стонал. Каин чувствовал, что друг еле держится, чтобы не кричать в голос. Переломанные ноги не шутка.

— Сейчас попробую, — пообещал Каин. Расплёскивая воду, он побрёл, ведя рукой по стенке трубы, к тому месту, где, по его мнению, должен был быть люк. Вскоре пальцы наткнулись на металлическую скобу, Каин немного отдышался и полез наверх. Лезть было больно, каждое движение отдавало в переломанные рёбра. Вскоре, однако, подъём закончился. Каин пребольно стукнулся макушкой о чугунную крышку, Как её поднимать? Он неуверенно поднял руку, толкнул. Крышка даже не шевельнулась. Тем не менее он толкал и толкал, обдирая в кровь пальцы, но все его усилия были тщетны — такой вес ему было не поднять. Поняв, что всё бесполезно, Каин полез вниз, еле слышно постанывая от боли.

Держась за стенку, он добрёл до Радала.

— Не получается, — сказал он. — Никак…

— Что же делать-то… — еле слышно проговорил Радал. — А если решётку поднять? Может, есть механизм какой? Как её открывают?

— Сверху, — отозвался Каин. — С пульта, кажется. И можно из будки, она там рядом стоит. Ради, мы не выберемся.

Хорошо, что было темно, Каин не увидел, как исказилось при этих словах лицо Радала.

— А решётка открывается хоть когда-нибудь? — спросил он.

— Открывается, — ответил Каин убито. — Тётка говорила, когда забивается слив. И воды становится слишком много…

— Это скоро? Или её как-нибудь… выломать, что ли…

— Как ты её выломаешь? — В голосе Каина зазвучало отчаяние. — Она весит как я не знаю что. И её сверху небось механизм держит. Для чего решётка-то? Чтобы не лазили всякие по трубам…

Они подавленно замолчали.

— Если воды будет много и она поднимется, нас смоет в реку, — добавил Каин. — И мы просто утонем.

Он пока ещё не понимал, что шансы умереть раньше, чем поднимется решётка, у них весьма реальные. Долго ли можно прожить, сидя в ледяной воде почти по пояс? Оба дрожали от холода. Радал при всём желании не мог встать, а у Каина переломанные рёбра болели всё сильнее и сильнее.

— Значит, надо ждать, когда её откроют, — упрямо сказал Радал, — и тогда ты выберешься наверх и позовёшь на помощь…

Речь его становилась почти нечленораздельной — зубы стучали от холода, он уже не мог сдержаться.

— Хорошо, — согласился Каин. — Будем ждать. И тогда я вылезу. Ты не бойся, ладно? Не бойся. Мы выберемся. Всё будет хорошо.

Он ни на йоту не верил тому, что сейчас говорил. Он врал — и чувствовал, что сейчас это ложь во спасение. Каин осторожно присел рядом с Радалом, прижал его к себе, стремясь хоть немного согреть и ободрить.