Настоящий американец 2

— Чем могу помочь? — произнес он на сносном английском.

— Видите ли, мистер Стекольникофф, мне нужна помощь в одном деликатном деле.

— Может вы сперва представитесь?

— Теодор Петров, можно просто Тео.

— Теодор Петров, — задумчиво повторил мой собеседник, а затем его серые глаза пронзительно сверкнули. Думаю, он почувствовал, что я говорю правду. Чуйка у подобных людей хорошо развита. Именно поэтому я представился своим настоящим именем, лишь переиначил его на английский манер. — Вы русский, Тео? То есть Фёдор.

— Русский, — подтвердил я на своем родном языке. Как же давно я на нем не говорил. Вот только лучше не надо. — Но я плохо говорю на русском, почти всю жизнь прожил в Англии.

— Заметно, по акценту и построению фраз, — согласился он. — Присаживайтесь, Федор Петров, — детектив показал мне на кресло перед его рабочим столом. — Может быть кофе?

Я не отказался, и секретарь через пару минут поставила передо мной полную чашку.

— Значит, ваша семья эмигрировала в Англию? — я понял. что он желает узнать о возможном клиенте больше информации.

— Сперва был Крым, затем Белград, где я родился, и уже только потом Англия. Но давайте лучше поговорим о вас, — коротко сообщил я ему свою биографию, перейдя на английский. И сразу же перевел стрелки — попросил рассказать его о себе.

В семнадцатом году, Иван Матвеевич Стекольников, молодой фельдфебель прибыл во Францию в составе инженерно-саперного батальона и после революции и окончания первой мировой войны так и остался здесь, предпочёл не совать голову в ту мясорубку, которая началась на просторах бывшей Российской Империи. Тем более, что этот уроженец Орловской губернии к началу войны стал круглым сиротой и семьей обзавестись не успел. Затем Стекольников поступил на службу в иностранный легион, а после того, как Франция пала, присоединился к Свободной Франции Де Голля. Конец войны он встретил уже майором и после её окончания открыл детективное агентство.

— Вас устраивает мой послужной список? — спросил Стекольников.

— Вполне.

— Тогда, позвольте, задать вам вопрос, — я кивнул. — Зачем этот грим, если вы назвались своим настоящим именем?

— Простая предосторожность, — так и знал, что профессионал сразу разоблачит мой маскарад. — Дело, для которого я ищу исполнителя обещает вылиться в неприятности для некоторых должностных лиц Англии. Кто-нибудь может начать искать первоисточник этих неприятностей и тогда плохо будет уже ему. Поэтому лицо, которой займется моим делом тоже должно принять меры предосторожности. Разумеется, за опасные условия труда оплата будет высокая. Аванс — две тысячи фунтов и вдвое большая сумма — по завершению, — сразу добавил я, пока мне не указали на дверь.

— То есть вы не попросите меня искать вашу сбежавшую подружку и её нового хахаля по всему миру, — усмехнулся детектив.

— Нет, что вы, мое дело наполовину проще, — заверил его я.

— И что это за дело? — его брови поползли вверх.

— Нужно облететь всего-лишь половину мира, — улыбнулся я и добавил, — и собрать информацию о лицемерной политике британского правительства касательно детской иммиграции в бывшие колонии.

Стекольников посерьезнел, а я рассказал ему все что знал о британских сиротах и об их тяжелой судьбе в колониях и передал Таймс с той самой злополучной статьей.

— И зачем это вам? — спросил он меня, когда дослушал. — Вы журналист и жаждете славы? Или есть какая-то другая выгода?

— Я не журналист и славы я не ищу. Наоборот, хочу остаться за кадром. — А надо мне это затем, — я замолк на пару минут. — Вы поверите, если скажу, что это мой обет? — заглянул я в глаза детектива. — Я хочу сделать этот гребанный мир хоть чуточку справедливее.

— Ох уж этот юношеский максимализм, — вздохнул Стекольников и в этот раз не разглядев во мне лжи. — Накладные расходы оплачивать будете тоже вы, а они будут немалые, — перешел он к делу.

— Значит, вы беретесь?

— Конечно берусь. Как я могу упустить шанс сделать этот гребанный мир хоть чуточку справедливее и еще заработать на этом.

Домой, в Штаты я полетел из парижского аэропорта Ле-Бурже, который в двадцать первом веке был известен в основном своим авиашоу. Мне повезло, я приехал в аэропорт за три часа до вылета очередного Super Constellation в Нью-Йорк.

Взял билет, прошёл паспортный контроль и занял одно из очень удобных кресел в зале ожидания для пассажиров первого класса. Вновь закурил Лаки Страйк и тут разглядел совершенно очаровательную блондинку, чем-то напоминающую Мэрилин Монро. Одета она была в элегантное полупальто и шляпку. А какие у нее офигительные ножки!

Девушка сидела напротив меня и читала газету с фотографией Одри Хепберн и Дино де Лаурентисом на развороте.

— Летите в Нью-Йорк? — спросил я ее, когда она почувствовала мой взгляд и подняла на меня глаза.

— Нет, в Лос-Анджелес. В Нью-Йорке у меня пересадка, — ее французский акцент оказался довольно милым.

— Дайте угадаю, вы актриса и вы летите в Голливуд!

— Да, верно, — девушка улыбнулась. — Но пока что я снималась только во Франции, а сейчас хочу попробовать себя в Америке.

— Фрэнк Уилсон, — представился я.