Настоящий американец 3

— Следующей весной. Так что уже к лету полностью отреставрированный замок Ривьерен можно будет открыть для туристов. И это еще не все! К этому же сроку будут готовы еще два замка! А значит начало туристического маршрута будет положено! — судя по его восторженному виду, Гюстав радовался этому обстоятельству гораздо сильнее меня.

— И что за замки? — поинтересовался я.

— Я сейчас работаю над реставрацией Шато Малу и Шато де Карревельд. Они оба в столичном регионе, как и ваш Риверьен. Они, конечно, не так запущены, как ваш красавец, но они больше. Так что работы хоть и начались раньше, но завершатся примерно в одно и тоже время.

— А вы можете показать их на карте? — попросил я. В голове начала формироваться новая идея.

Судя по масштабу карты, что развернул передо мной Жанссенс, все три замка были буквально в часе езды друг от друга, столичный регион Бельгии — это даже не Московская область, он сильно меньше.

— Скажите Гюстав, а эти замки, они кому принадлежат?

— О, это старые аристократические фамилии. Первый принадлежит семье Малу, родоначальник которой и купил этот замок в середине XIX века, будучи министром финансов. Владелец второго барон Виллегас, вообще он продал эту недвижимость в начале тридцатых муниципалитету, но выкупил родовое гнездо сразу после войны.

Не думаю, что вы разбираетесь в бельгийском дворянстве, поэтому скажу, что до войны эти семьи принадлежали к Бельгийской элите. Сейчас, конечно, их финансовое положение пошатнулось, поэтому они и заинтересовались нашим проектом и пожелали включить свои замки в туристический маршрут. Пока, разумеется, их согласие предварительное, ведь муниципалитет пока не дал добро.

Гюстав задумался, как будто что-то вспоминая, а затем продолжил:

— Вы же автогонщик, Фрэнк.

— Всё верно. Я победитель Ле-Мана, — упомянул я о своих регалиях, а то все эти аристократы, что кружат вокруг меня в последнее время, начинают раздражать.

— Я тут вспомнил, один из аристократических клубов, в которых и Филипп Малу, и барон Виллегас состоят как раз по вашей части — королевский гоночный клуб Брюсселя. Учитывая ваши успехи в автомобильном спорте, думаю, вам будет легко найти с ними общий язык и они согласятся помочь склонить в нашу сторону местные власти. Возможности аристократических семей намного больше моих.

— Если это так, то это определенно поможет нашему делу, — заметил я, поблагодарив Гюстова за совет.

Посещение королевского гоночного клуба я и до этого планировал, так что на следующее утро я отправился в Брюссель на Av. des Chênes 125.

Муниципалитет Уккел по праву считался одним из наиболее престижных и богатых в бельгийской столице. Здесь помимо королевского гоночного клуба размещалось еще пара десятков не менее пафосных заведений, многие из которых вели свою историю со времен герцога Филиппа Доброго, который правил здесь в середине пятнадцатого века.

Архитектура, люди на улицах, машины, парки и вывески — буквально всё вокруг меня кричало о сосредоточении здесь аристократии, людей, для которых янки — всего лишь нувориши, люди второго сорта. Но так будет не всегда. Времена уже меняются и совсем скоро эти аристократы начнут перед янки униженно пресмыкаться. Наличие за спиной двадцати поколений благородных предков скоро станет менее важным, чем наличие за спиной ФРС, первой экономики мира и четырехсот военных баз.

Гоночный клуб Брюсселя — это целый комплекс из нескольких зданий, теннисных кортов, площадок для хоккея на траве и поля для гольфа. Единственное, чего тут не было, так это каких-либо намеков на гоночную составляющую. Даже на эмблеме клуба красовалось не колесо или, например, шестеренка, а две скрещенные клюшки с мячом для хоккея на траве.

Зато наличествовал вышколенный персонал. Как только я остановился возле входа в главное здание, ко мне тут же подскочил один из работников клуба в безукоризненно сидящем на нем фраке и предложил поставить машину на парковку. Всё как в фешенебельном отеле.

А вот внутри напоминания о спортивных машинах и гонках появились — целая стена в фойе была отведена под выставку гоночных трофеев разных лет и фотографий с награждений и гонок.

Разумеется, я не смог пройти мимо этой экспозиции. Особенно меня заинтересовала фотография с подписью сразу на трех языках: французском, голландском и английском.

«Его королевское величество Леопольд третий награждает победителя ралли Брюссель — Льеж-Антверпен — Брюссель барона Виллегаса. Седьмое августа 1935 года».

Надо же какое совпадение, оказывается этот барон сам в прошлом автогонщик.

— Изучаете славную историю этого клуба, молодой человек? — услышал я французскую речь за спиной.

Обернулся и увидел Виллегаса уже вживую. Тот сильно изменился за прошедшие двадцать лет. Вместо подтянутого спортсмена передо мной стоял тучный старик. Однако черты лица изменились несильно, лишь прибавилось морщин поэтому я его и узнал.

— Всё верно, господин барон. Разрешите представиться. Фрэнк Брайан Уилсон Третий, — назвал я своё полное имя и протянул руку.