Настоящий мальчик

Оделись они с Ростиком, вышли к мусорным бакам. Видят — хорошо дежурят третьеклашки, очень много бумажек мимо баков вытряхнуто, но ни одной тетрадочки среди бумажек нет. И даже баков с мусором уже нет: только что, говорят, увезли и пустые поставили.

Засунул Мишка голову в один бак и гудит:

— Ко дну что-то мятое прилипло! — Вынул голову и продолжает: — Вот завтра так же и твою тетрадочку прилипшую обратно к школе привезут. Надо теперь на мусороперерабатывающий завод ехать — проверять, хорошо ли там мусор перерабатывают.

— Ну уж нет, — говорит Ростик. — Я за город не поеду. По-моему, очень отлично потерялась тетрадочка. И вообще, что ты о моей тетрадочке так печёшься?

— Да я, — вздыхает Мишка, — не только о твоей тетрадочке пекусь. Я в той же самой урне свой дневник потерял. С шестью замечаниями за день.

— Тогда, — говорит Ростик, — обязательно надо на мусороперерабатывающий завод ехать. И проверять.

Долго они в трамвае тащились. Прибыли к заводу, а там забор, ворота, охранник стоит — мусор стережёт.

— Здравствуйте, — говорит ему Мишка. И объясняет: — У нас тут в школе случай произошёл: в мусорный бак кое-что важное случайно выбросили. Будьте добры, скажите, пожалуйста, есть у нас хоть какая-то надежда, что это кое-что важное каким-то образом в баке обратно к школе вернут?

Охранник рот от удивления открыл, и папироса у него изо рта выпала. Затоптал он окурок и возмущается:

— Каждый день пацаны ездят! И все одно и то же спрашивают! А ты дым видишь?.. Да не на папиросу гляди — она затоптана. На трубу!

Задрали Ростик и Мишка на трубу головы.

— Хороший дым, — говорит Мишка. — Густой, чёрный.

— Это ваши двойки горят. И замечания. Синим пламенем, — объясняет охранник. — И в трубу вылетают. Так что можете спать спокойно: надежд у вас нет никаких.

Прошли друзья на всякий случай вдоль забора к трубе поближе и на дым стали смотреть.

И показалось Ростику, будто из трубы и в самом деле что-то зелёненькое вылетело. Вроде кусочка его тетрадочки.

А Мишке почудилось, что и пепел от его жёлтенького дневника тоже мелькнул. И по ветру развеялся.

Вернулся Ростик домой поздно — мама уже валерьянку пила, папа с ремнём по квартире прогуливался. Глядит, а в передней на столике лежит… его зелёненькая тетрадочка. А рядом жёлтенький Мишкин дневник.

— Очень добросовестно, — говорит ему папа, — у вас третьеклашки дежурят — потерянные тетрадочки и дневники из урн родителям прямо на дом разносят…

Больше Ростик свои двойки ни разу не терял. Они с Мишкой и его тетрадочку, и Мишкин дневник в макулатуру сдали. Пока ещё никто не вернул.

Колибри

— Спишите с доски домашнее задание: «Животный мир индийских джунглей», — сказала Марина Евгеньевна.

Мишка взглянул на часы — до звонка оставалось восемь минут тридцать девять секунд.

«Успеет вызвать», — подумал он.

Мишка спрятался за косички отличницы Коркиной, сосредоточил всю свою волю на переносице учительницы и начал внушение:

«Закройте глаза…» Учительница моргнула. «Теперь откройте. Взгляните в окно. Там — не помойка. Там — джунгли Индии. Там гуляют не кошки и собаки. Там бродят слоны, носороги и полосатые тигры… Вы сливаетесь с дикой природой. Вы веселы и беззаботны…»

Марина Евгеньевна подошла к только что разбитому на перемене стеклу, посмотрела на улицу, но веселиться не стала — потрогала пальцем осколок стекла и нахмурилась.

«Вам хочется летать, — продолжал Мишка внушение. — Вы — ласточка. Вы — ворона. Вы, — нашёл он подходящее сравнение, — маленькая колибри! У вас за спиной вырастают огромные крылья! Вам хочется оторваться от земли! Вам хочется в небо!..»

Марина Евгеньевна привстала на носочки — то ли действительно захотела вылететь в форточку, то ли для того, чтобы получше рассмотреть невесть откуда взявшуюся между рамами контурную карту.

«Забыл вытащить! — испугался Мишка. — Колибри не хочет трогать карту. Колибри боится порезать свои крылышки о стёклышко. Колибри улетает в своё гнёздышко. Взмахивает крылышками и упархивает…»

Марина Евгеньевна послушно, с недоумением развела руками, вздохнула, отошла от окна и села за стол.

«Самое время усыпить, — решил Мишка. — Левая лапка у колибри тёплая и тяжёлая. Правая лапка тёплая и тяжёлая. Колибри слышит шум джунглей, рычание хищных зверей, визг макак. И засыпает, засыпает, засыпает, сидя на стуле…»

Марина Евгеньевна зевнула и клюнула носом. Но, решительно тряхнув головой, открыла журнал.

«Про макак не надо было. Они её и разбудили. Уж очень визгливы», — подумал Мишка.

Он мельком взглянул на часы. «Если сейчас заставить её вытащить тушь и помаду, то до конца урока как-нибудь протянем, — подумал он и скомандовал: — Колибри должна почистить пёрышки. Почистить пёрышки и хвостик. В учительской её ждёт павлин — физрук…»

Марина Евгеньевна полезла в сумочку, но вынула не тушь и помаду, а платок. Сняла очки и протёрла стёкла.

«Я же сказал — пёрышки, а не стёклышки!» — настаивал Мишка.

— Ну, кто нам расскажет о джунглях далёкой Индии? — не слушая Мишку, спросила Марина Евгеньевна.

«Самая мудрая макака… тьфу — ученик! — это Коркина, Коркина», — начал быстро внушать Мишка.