Настоящий мужчина

Энни при всей внешней открытости редко позволяла кому-то проникать в свой мир. Майк и Мадлен — вот кто был допущен в святая святых. Журналистика, как одна из древнейших профессий, породила армию циников, чье мироощущение было притуплено. Насмотревшись на то, что другим и не снилось, многие очень часто теряли «чувство границы», которую не следовало переступать. А некоторые шли гораздо дальше, уверовав во вседозволенность своих действий и безнаказанность совершенных поступков. К сожалению, Энни довелось столкнуться с подобным индивидом. Бакстер Синклер… Энни совсем не хотела вспоминать о типе, который принес ей столько неприятностей и разочарований в роде человеческом. Нахальный репортер, считая себя неотразимым для женского пола, задался целью затащить Энни в постель, а приняв ее отказ за игру, попытался изнасиловать прямо в редакции, когда Энни засиделась допоздна. Она смогла дать отпор, хорошенько врезав по самому уязвимому на теле мужчины месту, и получила обещание Бака отомстить ей. Через пару дней Энни узнала, что Бак повествует всем желающим о «ночи любви» с омерзительными подробностями. Но на этом Бак не остановился, а выдумал еще более гнусную сплетню: Энни-де спит со своим кузеном. Инцест в чистом виде, вот до чего докатились некоторые девицы легкого поведения! Вся эта грязь, подозрительные взгляды в спину, перешептывания и «ахи» охочих до сплетен любителей покопаться в грязном белье, едва не довели Энни до нервного срыва.

Положение спасла Мадлен, коллега Энни, которую та до сих пор считала недосягаемой королевой. Со спокойной и непоколебимой уверенностью она заявила «благодарной» аудитории, что язык Бака побывал в таких местах, что с него теперь осыпается то, что успело налипнуть. И предъявила несколько фотографических доказательств воплощения извращенных сексуальных фантазий Бака. Энни не желала знать, что это были за фотографии и откуда Мадлен их взяла, но после этого объектом насмешек стал Бак, а цитаты из обличительной речи Мадлен передавались из уст в уста. Вскоре Бак уволился, а позже Энни узнала, что его осудили за сексуальное домогательство. Положительным итогом этой истории стало обретение Энни настоящей подруги.

— Я видел эти фотографии в одном из журналов года два назад, — прервал Крис затянувшееся молчание, и Энни встрепенулась. Вот опять ее занесло неведомо куда. Как неловко получилось… — Там еще небольшая статья какого-то критика. Тогда я не обратил внимания на фамилию автора снимков. Значит, это была ты? Фотографии показались мне очень интересными и… особенными.

— Наверное, ты очень сильно отличаешься от «подавляющего большинства критиков», — почти шутливо заметила она, чувствуя странную легкость от его положительной оценки.

— Это ты точно подметила. — Крис помолчал, бросив на нее задумчивый взгляд. — Ты оказалась вовсе не такой, как я решил вначале.

Ожидаемого ликования от этого признания не было и в помине. Только грусть и какая-то непонятная нежность к Крису.

— Ты тоже, — тихо сказала она.

Теплота в его взгляде смутила Энни. Ее глаза помимо воли опустились на его губы, потом на крепкую шею, скользнули по сильным жилистым рукам. Энни едва не упала, увлекшись своими наблюдениями и перестав следить за дорогой. Ее щеки залил румянец, но Крис, успевший поддержать ее, вряд ли понял причину, вызвавшую его.

Эй-эй, детка, не раскисай. Все было хорошо, не стоит так реагировать на этот дружеский жест. Возьми себя в руки! — сурово приказала она себе. Это просто наваждение, которое скоро пройдет. Вы одни, ты испытываешь максимум благодарности к этому человеку, а твои совсем некстати проснувшиеся чувства могут все испортить, поставив тебя в неловкое положение. Так что не стоит фантазировать и приписывать даже толику подобных чувства ему. Это, по меньшей мере, глупо…

От этих мыслей Энни отвлек сияющий проблеск.

— Вода! — закричала она, узрев сияющую на солнце поверхность долгожданного озера Эйр.

Она готова была рвануться к воде, презрев усталость, но Крис удержал ее.

— Это не вода, а соль. Энни, мы пока не можем остановиться, надо идти дальше. Лагерь должен быть севернее, у Эйр-Крик.

Энни бросила разочарованный взгляд на бликующую поверхность. Крис оказался прав: лишь небольшой слой воды покрывал мощный пласт соли.

— А что там дальше? — спросила Энни, указывая на туманную даль впереди. Почему-то ей стали мерещиться прохлада лесов, чистые реки…

— На севере — Арунта, самая засушливая пустыня.

Они прошли еще несколько миль. Солнце опаляло неистовым жаром, а Энни готова была рухнуть от усталости. Еще через час они нашли место лагеря… но людей там уже не было.

— Как же так, ты сказал, что они будут здесь целый день, а едва миновал полдень… — растерянно проговорила Энни, не в силах поверить, что они опоздали.

Крис хмуро оглядывал брошенную стоянку.

— Мы опоздали всего на час — следы совсем свежие. Но они не должны были уехать так быстро! — в сердцах проговорил он, стукнув кулаком по ладони. — Проклятье!