Настоящий папа для хоккеиста (СИ)

Малой довольно быстро нашел общий язык с новыми знакомцами. И это радовало.

— Сможешь, — улыбнулся его энтузиазму.

Надеюсь, что Ира не снимет с меня скальп за такое самоуправство. Неожиданно, мальчишка сдулся, как лопнувший шарик.

— Что такое? — нахмурился, присаживаясь перед ним на корточки.

Краем глаза заметил, как Захарыч и Светлана спустились по лестнице вниз, не желая мешать нашему с ним разговору.

— А как же мама?

— Мама в ближайшие две недели будет в больнице, а потом, когда ее выпишут, будет жить с нами, — поспешил успокоить мальчика.

— И мы больше не вернемся в ту квартиру? — с опаской спросил Никита.

От этого вопроса мне поплохело. Потому что именно в этот момент я очень четко осознал, что передо мной — маленький мальчик, ребенок. Который вынужденно вел себя, как взрослый последние сутки, но стоило ему расслабиться, как он тут же превратился в того, кем и являлся на самом деле — восьмилетним пацаном, единственной заботой которого вне школы должно быть — что поесть и во что поиграть.

— Не вернетесь, — ответил твердо. — Обещаю.

Святый боже, что я творю! Если Ира откажется здесь жить, хотя бы временно, Никита мне этого не простит. Вон как лыбу давит, услышав мое обещание. Расцвел прям.

— А почему? — вновь посерьезнел Никита.

— Что почему?

— Ну, почему вы о нас так заботитесь?

Опять этот дурацкий вопрос. Что ж всех заело так на нем? Жаль, что ответить также, как и друзьям, я ему не могу. Маленький еще.

— Вам нравится моя мама? — решил мне прийти на помощь пацан.

— Нравится, — по крайней мере на это я ответ знал. — И я очень хочу вам помочь.

Он кивнул, о чем-то подумал.

— Не делайте ей больно, — неожиданно попросил.

— Не буду, — прохрипел сквозь возникший в горле ком. — Обещаю.

— Хорошо, — кивнул пацан, удовлетворившись моим ответом.

— Давай вернемся на праздник, — предложил, распрямляясь.

Всего пара вопросов от мальчугана вывернули меня наизнанку. Остро захотелось пить. Воды. А лучше — пива.

— Давай, — согласился он, самостоятельно взяв меня за руку и потянув вниз по лестнице.

Молодец, Моров, наобещал парню золотые горы, а с его матерью не согласовал. И с собой до конца тоже.

Глава 12

Илья

Наше отсутствие на празднике осталось незамеченным. Но стоило нам вернуться, как Олеська тут же утащила куда-то Никиту, заявив, что его не хватало для полной картины. Какой именно картины уточнить не успел, малые убежали от меня на другой конец участка.

Я же отправился на поиски живительной влаги. Еще пара таких спонтанных решений, идущих вразрез с моим видением мира, и я стану алкоголиком.

А, может, эта эмоциональная встряска, которой я подвергал сам себя последние сутки, изменила меня? Изменила мое отношение к семье? Не просто же так я начал принимать решения, мне не свойственные.

Но ведь люди не могут измениться за такое короткое время? Или же я всегда таким был, просто до этого момента не встречал на своем пути тех, ради счастья которых готов полностью изменить свою жизнь?

Сморщился. Че-то меня на философию потянуло. Не любил я это дело. Но когда тебе раз за разом задают вопрос, на который у тебя нет ответа, поневоле начинаешь копаться в себе, что найти его, наконец, и удовлетворить любопытство окружающих.

— Прекращай, друг, — раздался из-за спины голос Макса.

— М-м-м? Ты о чем? — повернулся к нему, делая очередной глоток из уже третьей по счету бутылки пива.

Надо бы притормозить, не хотелось бы показываться на глазах у Никитки пьяным. Еще и Ире звонить через пару часов, а если я буду в неадеквате, женщина это не оценит.

— О твоем самокопании.

Максим сел рядом со мной на садовые качели, облюбованные мной еще в первый день их появления на участке у друга.

— Я не страдаю этой фигней, — огрызнулся, отталкиваясь двумя ногами и начиная нас раскачивать.

— Это я им не страдаю, — хмыкнул он, — а ты любишь это дело. Только отказываешься сам себе в этом признаться. И не спорь, — поднял руку друг, предупреждая мои протесты, — так всегда было. Прежде, чем принять решение ты сначала взвесишь все за и против, подумаешь — надо оно тебе или нет, покрутишь его и так, и эдак. Это потом, когда ты уже решился, ты прешь напролом. И мало что может тебя остановить. Но до этого момента ты можешь себя извести, если тебя вовремя не остановить.

— На поле и во время службы я себя так не вел, — возразил, не желая признавать правоту Строганова.

— Потому что там у тебя не было такого количества времени на раздумья. На самом деле, ты делал то же самое, только в рекордно короткие сроки. Со скоростью света ты решал, во что выльется твой очередной маневр, — он искоса на меня посмотрел. — Я не раз видел у тебя на поле подобное выражение лица.

— Я был в маске, ты не мог ничего видеть.

— Мы столько раз с отцом пересматривали твои матчи, пока ты изучал технику противника, что я научился читать твои мысли по глазам, — фыркнул друг. — И каждый раз у тебя был такой взгляд… — Макс попытался подобрать нужные слова, но махнул рукой, когда не смог этого сделать. — Не могу описать. Но точно могу сказать, что сейчас он у тебя абсолютно такой же.