Настоящий помещик (СИ)

Во-вторых, получалось за счет того, что управляющий закрывал глаза на то. Что многочисленные отряды браконьеров промышляющих на территориях, включенных в поместье Березовка. И хотя сама деревенька представляла из себя всего-ничего — плюнуть и растереть, площадь самого поместья составляла едва ни сто квадратных километров. Признаться Андрей просто опешил сообразив, что не всякий маркиз Карабас с его «и эти поля мои, и эти , и еще вон те — синенькие» может с ним посоревноваться размером владений.

— Еще бы землицы прикупить, — размечтался Андрей — и вполне можно строить на этой территории новый Лихтенштейн.

Так вот, закрепленные за поместьем земли были не только многочисленными. Но и обильными, на предмет всевозможной флоры и фауны. В том числе дорогостоящей. Ушлые браконьеры всех мастей предпочитали вместо того чтобы подвергать свою жизнь и свободу угрозе тюремного заключения, платить управляющему десятину от добычи и не знать никаких забот. Казалось бы, при таком варварском отношении к природным ресурсам вскоре вблизи Березовки зверушки должны были бы закончится. А вот и нет. Ситуация напоминала то что происходит с обширным водоемом из которого ведрами пытаются вычерпать воду. Освободившееся пространство тут же с радость занимали новые обитатели, мигрируя уж совсем из отдаленных территорий.

Третий, и основной, источник доходов управляющего заключался в том, что тот занимался банальной работорговлей. Не случайно Андрея удивило то, что за столом ему одновременно прислуживало сразу три девушки. Подобное было следствием давно отработанной схемы, в рамках которой в дворовые забирались из холопских хозяйств молоденькие симпатичные девули лет по четырнадцать. После чего два года они проводили в поместье, а по достижению шестнадцатилетия Карл Генрихович вывозил очередную партию рабынь в губернский центр, где и продавал безо всяких документов своим бизнес партнерам. На обратном же пути, в Мещерске, вносил соответствующую запись в реестра, сообщая о смерти холопок по естественным причинам. После чего, как говорится: «и концы в воду». Зато продажа всего-то трех — четырех красивых девушек в год приносила управляющему доход, значительно превосходящий таковой от браконьерства. Опять же и местные крепостные совершенно не обращали внимание на то, что их кровинушки куда-то исчезали. Причиной тому были и большие семьи, которые не редко насчитывалось до дюжины ребятишек. И то что за два года связь между крестьянами и дворовыми окончательно рвалась.

Выслушав это откровение Андрей твердо для себя решил, что одной лишь веревкой Карл Генрихович, ну или как там его зовут на самом деле, не отделается.

Но оставил это на потом пытаясь понять, что же на самом деле произошло в имении пол года тому назад, когда сюда явился Александр Белов — Глава рода Беловых, со своим наследником Юрием.

Глава четвертая. Тайна блуждающего Зенона

Глава четвертая. Тайна блуждающего Зенона.

Пол года назад на площадку, невдалеке от поместья, приземлился дирижабль, маркированный родовым гербом Беловых, трезубой горой на фоне звездного неба. Из него, как горошины из перезревшего стручка, посыпались хорошо вооруженные бойцы, представляющие из себя гвардию Главы Рода.

Для Андрея стало неожиданностью то, что гвардейцы десантировались не сами по себе, а вместе с лошадьми. Он, конечно, и раньше слышал про летающих лошадей. Вот только те, как правило, осуществляли перелеты собственными силами. Крылатые Пегасы тому пример. Так что вообразить бойцов на летающих лошадях он мог, а вот лошади, летающие на дирижабле, представлялись ему откровенным нонсенсом. Поскольку будь у Гвардии рода необходимость в использовании транспортных средств на местах, проще было бы погрузить в транспортном отсеке дирижабля те же багги, не говоря уж о БТР ах. И места занимают меньше и толку от них поболее, не говоря уж о том, что не требуют за собой специфического ухода. Проблема ухода за лошадьми во время длительного перелета и в первую очередь утилизация навоза, даже на некоторое время отвлекла Андрея от рассказа управляющего, который с чувством и в красках описывал происходящее, не чураясь определенных риторических приемов.