Настоящий помещик

А пока индивидуальная разъяснительная работа силами Юрия Белова и безымянного Мага, статус которого в качестве самого приближенного лица наследника, ощутимо рос будто бы на дрожжах, была проведена всего лишь с Капитаном Гвардии и Мудрецом Ли. Те в полной мере оправдали возложенное на них доверие и подчеркнуто демонстративно выявили сожаление по поводу невосполнимой утраты и заявили о готовности следовать в русле новой политики, выразителем и созидателем которой является светоч и надежда всего прогрессивного человечества — Юрий Александрович Белов, несомненно в ближайшем будущем Глава Рода Беловых.

Правда при этом, по утверждению Карла Генриховича, китаец время от-времени скрипел зубами, а у Капитана Гвардии дергалась щека вследствии нервного тика. И ежели Мудреца Ли можно было понять, произошедшее значительно повлияло на его перспективы в ближайшее время попасть в Поднебесную, а, возможно, и вовсе поставило на этих перспективах крест, то Капитану оставалось разве что посочувствовать. Поскольку непредвиденная смерть подопечного лица при любых раскладах и самых правдоподобных легендах однозначно выйдет ему боком.

Самого управляющего к тому времени активно задействовали в различных мероприятиях, как то: упаковки тела усопшего и, самое главное, организации то ли поминальной тризны, то ли, судя по счастливому лицу наследника, праздничного обеда по случаю вступления наследника в высокую должность.

Карл Генрихович с блеском решил обе задачи, продемонстрировав при этом изрядный профессионализм. Покойник силами конюха Прошки и ключницы Марфы был завернут в ковер, причем сама идея с ковром принадлежала той же Марфе. Опять же старушка засунула под голову Белова старшего ту самую подушку, выступающую в качестве орудия убийства, пояснив управляющему, что вещь и так вся испоганена — наволочка разорвана зубами до такой степени, что пух во все стороны торчит, опять же густо обслюнявлена с той стороны, куда утыкалось лицо покойника в то время, когда он еще только готовился стать покойником. И самое главное, «неча» в доме оставлять материальные улики преступления. Не приведи господь кто из Тайной Канцелярии с дознанием нагрянет.

Такая предусмотрительность заставила Андрея насторожится и задуматься над тем, насколько верно он оценил ключницу Марфу, считая ее малообразованной старухой. Все-таки «материальные следы преступления» это лексикон несколько из другой оперы. И вообще, постоянные обитатели усадьбы потихоньку открывались с новых неожиданных сторон. Сначала безобидный алкоголик Карл Генрихович оказался вовсе и не Карлом Генриховичем, а непонятно кем, к тому же прожженным авантюристом и работорговцем. Потом безобидная старушка, ключница Марфа, продемонстрировала специфические знания в области проведения расследований уголовных преступлений. Осталось разве что ожидать, когда безобидная дворовая девка Глаша станет отрабатывать на нем приемы из кунг-фу.

После чего тело силами все того же конюха Прошки, сопровождаемого отрядом гвардейцев, в соответствии с указаниями вышестоящего руководства в лице наследника, было транспортировано в грузовой отсек дирижабля. Где и нашло свое место рядом с мирно жующими сено лошадьми.

Признаться, Андрея несколько даже задело такое демонстративно пренебрежительное отношение к покойному. Хотя Андреем Беловым он и числился всего лишь по документам, но в соответствии с теми же самыми документами Александр Белов считался его отцом. И это накладывало на него определенные обязанности. Пусть даже и не юридического, а всего лишь морального характера. Так что к претензиям Андрея Белова к Юрию Белову, возникшим после неожиданного столкновения у входа в гостиницу, добавилась еще и обида за невинно убиенного родственника.

А потом пришло время обеда, который по устоявшейся традиции снова был накрыт в малом зале. На этот раз Карл Генрихович расстарался. Вернее расстарался французский шеф-повар Анри, но все заслуги как и положено должен был бы пожать управляющий. Возможно, Карл Генрихович трапезой из двенадцати блюд хотел облегчить свою участь, доведя до наследника простую мысль, что без такого преданного и верного человека тому вряд ли где-нибудь доведется так вкусно и обильно откушать.

Понятно, что подобные рассуждения были не более чем иллюзией, попыткой отменить неизбежное. Да и сам управляющий обладал достаточным здравым смыслом и прекрасно понимал, что даже каре ягненка и Шота-Роше двадцатилетней выдержки из личных запасов вряд ли смогут существенно на что-то повлиять на его ближайшие перспективы. Судя по изучающему взгляду Капитана Гвардии, бросаемого в его сторону, судьба Карла Генриховича была предрешена. Открытым оставался только вопрос — стоит ли тратится еще на один ковер, с тем чтобы прихватит и это тело с собой, или решить все организационные вопросы на месте, поручив работу по захоронению трупа той же Марфе, которая своим энтузиазмом произвела на Капитана Гвардии самое благоприятное впечатление.