Настоящий стимпанк

— Поднимайся, гнида! — его пнули тяжёлым ботинком под рёбра. Пошатываясь, Реджи встал. «Дайте хоть немного поспать!» — хотелось ему сказать, но он знал, что лучше этого не делать, если не хочешь быть избитым. Пока вертухаи тащили его в камеру для допросов, они пинали его, но Реджи от усталости не чувствовал боли. Он не спал уже несколько суток и впал в какое-то полубессознательное состояние. Он сбился со счёта который это уже будет допрос, он не понимал уже где он находится и сколько дней всё это продолжается, он мог думать только о том, чтобы лечь и заснуть. Но именно этого ему и не давали сделать. Охранники впихнули его в камеру для допросов, усадили на стул, пристегнули наручниками, заведя руки за спину, так что почти вывернули суставы. Реджи сидел покачиваясь из стороны в сторону, он видел офицера службы безопасности сквозь какой-то туман, лицо офицера расплывалось и Реджи никак не мог собрать отдельные черты в цельный портрет.

— Расскажите ещё раз, как попали в плен к «лесникам»?

Реджи принялся бубнить тоже, что бубнил все эти дни на бесконечных допросах. Как всегда оказалось, что здесь есть ещё один человек, человек с пудовыми тяжёлыми кулаками и квадратной челюстью. Он ударил Реджи на середине очередной фразы и Реджи грохнулся на пол вместе со стулом больно ударившись головой о цементный пол. Впрочем, боли он почти не почувствовал. «Разве это удар? Вот у Риндамана это удар!» — подумалось ему. Стул Реджи поставили в исходное положение.

— Расскажите нам всё, что знаете о «лесниках». Расскажите как они Вас пытали, — ласковым голосом попросил офицер, сидевший за столом. Реджи посмотрел на него сквозь мутную пелену, облизнул сухие губы и снова принялся излагать ту версию, которую вдолбил себе, пока его связанного везли в тыл. Его опять ударили, ничего особенного. «Попался бы ты мне под нашим мостом!» — подумал Реджи, даже без особой злости. Опять его стул вернули на место. Офицер перебирал бумаги и даже ни разу не взглянул на Реджи.

— Мы рассмотрели Ваше дело. Ваши данные подтверждаются данными наших разведчиков. Вы полностью оправданы и можете возвращаться в свою часть, — офицер отложил в сторону бумаги и впервые взглянул прямо на Реджи. Его слова плохо доходили до Реджи, он их слышал, но не мог осознать смысл того, что ему говорят.

— Он ничего больше не скажет. Он в таком состоянии, что давно бы уже раскололся, — сказал кто-то из темноты, Реджи не видел этого человека. Сидевший за столом офицер выписал пропуск, с Реджи сняли наручники, офицер протянул ему бумажку. Реджи взял её и встал, его качало, как хлипкое деревце на сильном ветру из разбитого рта текла кровь, левый глаз заплыл. Он отдал офицеру честь и пошёл к двери. Реджи плохо помнил, как оказался на улице. На нём всё ещё была одежда, полученная им от хромого старика в лагере «лесников». В ней он был похож на бомжа, вдобавок ко всему от него воняло бездомным. Пошатываясь, он добрёл до покосившейся автобусной остановки и сел на скамейку. Две женщины сидевшие тут же примолкли при его появлении, а когда он сел они встали и отошли на несколько шагов, косясь на него с неприязнью.

— Спасибо! — прошептал Реджи, зажав в руке бумажку с направлением в свою часть, он лёг на скамейку, поджав под себя ноги и подложив под голову локоть.

— Пошли на хуй, суки! — прошептал он, криво улыбаясь, перед тем как провалиться в сон.