Настойка мухомора для босса

– Да нет же, – разозлилась Дана. – Ты можешь выслушать, не перебивая? Более толково я смогу объяснить лишь тогда, когда все закончится. А пока от тебя требуется одно – не узнавай меня ни при каких обстоятельствах, где бы мы с тобой за эти дни ни встретились. И ничему не удивляйся – ни моей внешности, ни окружению. Ты меня не знаешь, в какой бы ситуации мы не оказались. Это всего на несколько дней, Вадим, прошу тебя. Хорошо? Кстати, и девочкам объясни так же.

– Дана, с тобой все в порядке? Ты не заболела? – спросил он, после значительной паузы. – Мне кажется, ты все же переутомилась, и, даже в большей степени, чем я предполагал. Завтра обязательно приезжай домой и мы все спокойно обсудим. А, хочешь, я заберу тебя сейчас?

– Вадим, ты так ничего и не понял.

– Интересно, что я должен был понять? Бред какой-то.

– Ты, как всегда, прав, но, что сделано, то сделано и обратной дороги нет. Теперь только вперед, чтобы все быстрее закончилось. Не хочу думать о плохом. Пожалуйста, выполни мою просьбу. Я тебе потом все-все объясню, но сейчас – не могу, пойми же ты, наконец.

– Ну, допустим, я все понял, хотя, на самом деле, я так ничего и не понял. Это даже не бред, а… я и слов не нахожу. Какая ты все же легкомысленная. Почему тебе всегда больше всех надо? – он тяжело вздохнул.

Дана промолчала. Ей нечего было ответить.

– Скажи, хотя бы, когда это безумие закончится? – Вадим все еще надеялся на какой-то разумный ответ или объяснение.

– Сама не знаю, но, думаю, что скоро. Каких-нибудь несколько дней. Потерпи, пожалуйста. Я все понимаю, но от меня ровным счетом ничего не зависит. Уже за полночь. Я дико устала. Сейчас от меня толку мало. Целуй девочек. Да еще, чуть не забыла. Не звони мне больше сюда, я временно переезжаю. Когда все закончится, я сама к вам приеду. Прости, – Дана положила трубку и вздохнула с некоторым облегчением.

Что сказать? Вадим прав. Она не просто легкомысленная, но еще и ужасно глупая и безответственная тоже.

Она всхлипнула, и, поругав себя еще немного, пошла на кухню. Плакать она передумала. Слезами горю не поможешь, ума не добавишь, а утреннюю головную боль и мешки под глазами заработаешь. С этим трудно не согласиться. Нужно поскорее уснуть, а утром на свежую голову хорошенько обо всем поразмыслить.

Удобно устроившись в постели, она выключила ночник. Хотелось остаться в полной темноте, чтобы ничего не отвлекало и не мешало отдыху. Завтра трудный день. Только завтра? Похоже, что именно с завтрашнего дня начинаются не просто трудные, но и опасные дни. Мысли о дочерях заставили сердце сжаться от боли и предчувствия чего-то плохого. Нужно думать о том, что они расстались всего на несколько дней. К тому же рядом с ней будет Костя, а все, что связано с ним, не может быть плохим. Да, Костя…

Лирические размышления прервал телефонный звонок. Он так резко ворвался в ночную тишину, что Дана от неожиданности подскочила на кровати. Однако хорошо начинается ночь, которую она должна провести в спокойном сне, чтобы утром быть не только свежей и бодрой, но еще и правдоподобно играть роль сестры Станислава.

Телефон не умолкал.

Боже! Продолжение разговора с Вадимом ей не выдержать, легче полностью проигнорировать этот поздний звонок, и она снова натянула на себя одеяло. Телефон, замолчавший на несколько минут, настойчиво зазвонил снова. Значит, это не Вадим. Тот не будет трезвонить всю ночь. Она сняла трубку и посмотрела на часы – четверть второго. Самое время с кем-то поболтать на сон грядущий.

– Я уже сплю и считаю отвратительным тоном звонить по ночам, – строго сказала в трубку, даже не догадываясь, с кем говорит.

– Спасибо за лекцию по правилам поведения, но я пытаюсь дозвониться уже больше часа, и все время занято. Скажи, пожалуйста, сколько можно разговаривать со своим бройлером? – знакомый голос звучал раздраженно.

– Костя, ты звонишь среди ночи, чтобы нахамить мне? – она готова была в ответ наговорить ему ровно столько, что мало не покажется. – Мало того, что…

Но в этом момент услышала:

– Ты заметила, снова идет дождь? Совсем, как в лесу, только тебя нет рядом, – он вздохнул так близко, что у нее заныло под ложечкой. – Мне грустно, я хочу к тебе, и лишь приезд Ядвиги, не позволяет мне сейчас позвонить в твою дверь.

Дана молчала. Ей так хотелось спросить, где же Виолетта и почему она не убаюкает, страдающего бессонницей возлюбленного? Для этого есть много способов. Например, спеть ему колыбельную или придумать, что-нибудь поинтереснее, но язык ее не слушался, и она просто смотрела на дождь за окном и вспоминала глаза, улыбку и губы, вкус которых она ощущала до сих пор.

– Дана, ты слышишь меня? Что ты молчишь?

– Я не молчу. Я слушаю тебя и дождь одновременно.

– Ты еще не ложилась?

– Нет.

– Чем ты занималась весь вечер? Ты одна?

Она снова промолчала.

– Не хочешь говорить?

– Нет, отчего же, скажу. Я вспоминала свой остров и его короля. Наверное, это плохо, но утренний туман не смог унести из моей памяти его образ и теперь он постоянно со мной, так что, как видишь, теперь я не одна.