Настольная книга адвоката. Искусство защиты в суде

Перекрестный допрос вне зала суда. Принципы перекрестного допроса, которые я предлагаю адвокатам, применимы ко многим ситуациям вне зала суда, и непрофессионалу следует внимательно прочитать эти разделы. Хотя часто перекрестный допрос нельзя проводить в обычной, внесудебной обстановке, тем не менее, кое-что узнав о нем, мы можем научиться влиять на враждебно настроенных людей. То, чему мы научимся, может оказаться полезным, если нас вызывает на ковер начальник или старший руководитель или если мы сами проводим перекрестный допрос с целью добраться до сути вещей. Ниже в этой главе мы встретимся с примерами того, как полученные знания можно применить вне зала суда.

Миф о божественном искусстве перекрестного допроса. Чтобы поддержать свой статус, так называемые специалисты обычно намекают, что перекрестный допрос — почти непостижимое искусство, доступное только избранным, но никак не простым смертным, если, разумеется, они не потратят огромное количество времени (и денег тоже), посещая их курсы, читая их книги и слушая их записи. Нас уверяют, что в отсутствие руководящих указаний «специалистов» обычный адвокат не может умело провести перекрестный допрос, яркие примеры чего можно видеть почти на каждом судебном заседании.

Мне редко попадались адвокаты, умеющие вести перекрестные допросы, хотя многие из них занимались этим так называемым искусством с того момента, как имели несчастье закончить юридическую школу. При этом никто из них не знал базовых, простейших принципов перекрестного допроса, потому что им говорили, что он для них недостижим. Но я открою секрет, хранящийся за семью замками: любой человек за пять минут может научиться успешному ведению перекрестного допроса.

Что такое перекрестный допрос. Перекрестный допрос — это всего лишь изложение истории, но в другой форме. Это метод, с помощью которого мы рассказываем свою историю присяжным устами свидетеля противной стороны и одновременно проверяем достоверность истории свидетеля по сравнению с нашей. Стандартные вопросы при перекрестном допросе должны содержать две части: утверждение, поддерживающее нашу историю с помощью показаний этого свидетеля (например: «Насколько вам известно, полицейский Джонс, никто не мог связать этот пистолет с мистером Макинтошем…»), за которым следует обязательная вторая часть: («…ведь это правда?»). Обратите внимание: сам по себе вопрос прост («Не правда ли?»). Утверждение может быть правдивым или ложным.

В основном перекрестный допрос не более чем тест «правда — ложь» в отношении свидетеля, в ходе которого наша история — вопрос за вопросом — рассказывается свидетелю. Не важно, ответит свидетель «да» или «нет». Важно рассказать историю — определить, говорит ли свидетель правду, когда отрицает наши утверждения, — дело присяжных. Если взять каждое отдельное утверждение в ходе перекрестного допроса и объединить их, мы получим нашу историю в той ее части, которая касается данного свидетеля.

Поэтому, если перекрестный допрос является методом, с помощью которого мы рассказываем свою историю и проверяем ее на достоверность, очень важно знать, что рассказывать. Я каждый день вижу выходящих на подиум адвокатов, готовых продемонстрировать высокое искусство допроса, подвергая сомнению каждое слово бедняги свидетеля. Испытывая страстное желание драматизировать события, они атакуют свидетеля абсолютно неуместными вопросами, например: «Итак, мистер Эплби, вы утверждаете, что он носил синий галстук, в то время как на нем был красный?» Однако полностью забыта или (что еще хуже) просто не учитывается та часть истории, которую нужно рассказать, прибегая к помощи этого свидетеля, или та история, которую этот свидетель, по нашему мнению, должен изложить вместо представленного присяжным вымысла.

Раскрытие истории, которую нужно рассказать, прибегая к помощи свидетеля. Для многих наиболее сложным при подготовке перекрестного допроса является раскрытие истории, которую нужно рассказать, прибегая к помощи свидетеля. Тем не менее это может оказаться самой легкой задачей. Например, свидетель, помощник шерифа, которого мы назовем Браун, говорит присяжным, что обвиняемый, шестнадцатилетний Джимми Макинтош, признался в убийстве, и предъявляет документ, якобы являющийся письменным признанием Джимми. Заместитель шерифа утверждает, что зачитал Джимми его права перед тем, как получить признание и подписать документ.

Джимми не способен много рассказать. У него серьезные нарушения обучаемости. От его матери мы знаем, что он не ходил в школу со второго класса.

Он не умеет ни читать, ни писать и находится дома с матерью, потому что не может о себе позаботиться, а в тот вечер, когда произошло преступление, Джимми шел в магазин за хлебом, консервированными бобами и другими продуктами. Во время ареста у него в кармане нашли список продуктов, составленный матерью.