Настольная книга атеиста

Конечно, никакие требования церковного канона не могли полностью помешать проявлению творческой индивидуальности средневековых живописцев. Их оригинальность проявлялась и в определенных способах композиции, в некоторых отступлениях от канонических сюжетов и подлинников, но прежде всего и больше всего она проявлялась в колористическом решении икон и фресок, в выборе цветов, в их соотношении, оттенках, переливах и т. п. Чтобы понять эстетические достоинства древних русских икон, нужно прежде всего вникнуть в тот "художественный язык", которым пользовались русские иконописцы и основой которого был цвет. Вне удивительных, неповторимых цветовых гамм древних икон нельзя понять их подлинную эстетическую ценность и одновременно раскрыть творческие индивидуальности их творцов.

Открытое противодействие церковному канону начинается в России в XVII в. Симон Федорович Ушаков и его ближайшие друзья и последователи предпринимают активные попытки преодолеть традиционный схематизм изображаемых на иконах "ликов", стремятся приблизить изображения к жизни, сделать "лики" похожими на реально существующих людей. От икон Ушакова всего один шаг до искусства светского портрета, шаг, сделанный русскими живописцами в XVIII в.

Искусство прошлого в борьбе с религией

Религия в известном смысле всегда враждебна расцвету искусства, его свободному развитию. Основным объектом искусства является человек. Любое искусство, даже непосредственно не изображающее человека (музыка, архитектура), имеет глубоко человеческое содержание. И именно в силу этой гуманистической природы искусство не могло не вступать в конфликт с религией.

В искусстве для религии были всегда органически неприемлемы жизнеутверждающие, оптимистические тенденции. Не случайно христианская церковь всегда боролась против комического в искусстве. Комическое в жизни и искусстве связано с критическим отношением к действительности. Смех есть признак душевного здоровья, бодрости, оптимизма. Религия же пропитана настроениями пессимизма, уныния, пассивности и покорности. Смех ненавистен церковникам, ибо он разрушает "молитвенное состояние духа", о постоянном поддержании которого они заботятся.

Именно этим, в частности, объясняются многочисленные факты гонений церкви против светского, безрелигиозного искусства как в Западной Европе, так и в дореволюционной России. Вспомним, с какой яростью Русская православная церковь преследовала скоморохов Скоморохами на Руси называли народных актеров, которые бродили по стране, исполняя различные музыкально-драматические и танцевальные сценки. В творчестве скоморохов сильны были сатирические антифеодальные и антицерковные тенденции. Творчество скоморохов пользовалось в народе большой популярностью. Об этом свидетельствует отрывок из одной церковной рукописи XV в. "Когда надо идти в церковь, -сетует автор рукописи, - мы позевываем, и почесываемся, и потягиваемся, дремлем и говорим: холодно или дождь идет... а когда плясуны, или музыканты, или иной какой игрец позовет на игрище или сборище идольское, то все туда бегут с удовольствием... и весь день стоят там, глазеют".

Народное искусство никогда, даже в самые мрачные времена полного господства церкви, не теряло своего оптимистического, жизнеутверждающего характера. В нем всегда присутствовали нотки и тенденции, несовместимые с христианским мироощущением, с официальной церковной идеологией. Мы находим в нем и прямые антиклерикальные и даже антирелигиозные мотивы. Например, в русских сказках, песнях, пословицах и поговорках высмеиваются не только попы и монахи, но и сам бог Так, в русских народных сказках "Спор черта с богом", "Суд святых", "Отчего бог помер" бог предстает в облике глуповатого простачка, которого водят за нос то святые, а то и сам черт. Но хитрее и умнее черта в этих народных сказках обычно оказывается человек - простой мужик или солдат Эти и другие факты говорят о том, что в народном худо-жесгвенном творчестве постоянно присутствовали известные стихийно-материалистические тенденции, проявлялись вольнодумство и здоровый скептицизм по отношению к религии.