Настольная книга для Преклиров

То, что вера или мысль могли творить такие удивительные вещи в руках мастера или умельца, породило у людей вроде Фрейда сильное стремление устранить болезни человеческого тела за счёт устранения болезней разума. Врачи, современники Фрейда, подвергли его остракизму4. Сегодняшние психоаналитики и психологи говорят о Фрейде с пренебрежением - возможно, они обязаны ему слишком многим. Но Фрейд был патриархом лечения психосоматических болезней. Он популяризировал идею о том, что с несчастьями человека можно что-то сделать, работая с разумом, и что с болезнями человека можно справиться, работая с «эго5», «ид6» и другими частями разума, которые Фрейд, как он думал, открыл.

У Фрейда было много учеников: Юнг7, Адлер8 и другие. Они решили, что лишь они одни способны понять суть дела, и пустились в плавание по морю идей, измышляя всё новые и новые небылицы. Теперь стало очевидным, что только сам Фрейд - единственный из них - по крайней мере начал движение в сторону того единственного пути, который ведёт к полному физическому восстановлению тела через человеческий разум.

В юные годы я изучал Фрейда, получая данные из вторых рук. Его блестящий ученик, покойный коммандер Томпсон, офицер ВМС США, в то время как раз вернулся от Фрейда из Вены, и он посчитал нужным поразить мой юный ум идеей о том, что, возможно, загадку мышления можно разрешить. Изучая Фрейда из десятых рук, из его книг и основываясь на мнении людей о том, что другие люди сказали о том, что сказал Фрейд, мир психоанализа и психиатрии совершенно порвал с Фрейдом ещё до того, как я поступил в университет. Не было ни одного колледжа, где бы изучали Фрейда. Фрейда не преподавали. Профессиональные группировки предали его забвению.

Между тем в мире возник новый предмет. «Ядерная физика9» - так называется он сейчас, а тогда он назывался «атомные и молекулярные явления». К тому времени ещё не удалось расщепить ни одного атома, но люди, начиная с Ньютона10 и Галлея11   и заканчивая Эйнштейном12  изучали физическую вселенную, и к тому времени они представили в виде символов данные относительно материи, энергии, пространства и времени. Это была новая область знания. Она была настолько новая, что тех из нас, кто её изучал, называли «Баки Роджерсы», по имени персонажа комиксов тех времён, который летал на Марс или на Венеру и с которым происходили всякие невероятные приключения. Мы экспериментировали с ракетами и эффектом Доплера13, а позднее обнаруживали, что нам трудно устроиться на работу кем бы то ни было, кроме как обыкновенными инженерами.

Хотя устремлением моего отца (благослови его Господь) было то, чтобы я стал одним из этих обыкновенных инженеров, я счёл, что, располагая всеми этими новыми знаниями, скучно возиться с тахеометрами14. Чтобы иметь возможность проводить исследования в этой области, я вынужден был писать для любого журнала, который соглашался приобрести мои произведения. Многие из нас в тридцатые годы были настоящими «Баками Роджерсами», сочиняя научную фантастику для растущей аудитории поклонников. Потом случилась Хиросима15 и «Баки Роджерсы» приобрели такое значение для правительств всего мира, что сейчас они находятся почти на положении узников.

Мне удалось уклониться как от предложения работать на Россию, так и от аналогичного предложения Соединённых Штатов, и я продолжил свою работу в той области, где я её ранее начал, - в области человеческого разума, рассматривая его с точки зрения математики и ядерной физики. Даже в 1950 году мне всё ещё приходилось быстро принимать меры, чтобы не попасть в исследовательские лаборатории правительства США.

Исследования в области того, что широко известно как эта новая наука и что более правильно называть Саентологией, ещё не были завершены.* Но в 1948 году я написал труд, в котором показал, что можно успешно облегчать физические болезни, обращаясь к проблемам разума, и передал его в медицинские круги. Подобно тому, как это произошло с Фрейдом - патриархом в области технологии работы с разумом, - врачи сначала единодушно проигнорировали эту работу, а затем кинулись громить её в печати. Но новая наука пустила корни. С ней работали десятки тысяч людей. О ней знали миллионы.

Основанная на данных из области разума, накопленных мистиками за несколько тысячелетий, попытка Фрейда приложить свои знания к представлениям медицины о человеческом теле не привела к таким уж потрясающим результатам. Но те же самые исходные знания, профильтрованные сквозь известные теперь данные о физической вселенной (такие, как данные ядерной физики), действительно позволили получать результаты, причём получать их так же неизменно, как это делают инженеры.

Оказалось, что случайные впечатляющие эффекты, достигаемые мастерами по части совершения чудес, можно вызывать по желанию. Ведь согласно теории инженерного дела, там, где есть случайный эффект, существуют естественные законы, пользуясь которыми можно превратить случайность в предсказуемые результаты.