Настольная книга самой обаятельной и привлекательной толстушки

Дамочки в зале стали издавать недовольные звуки, но тренерша нашла подход: она сказала, что та из нас, кто при отжимании слегка коснется грудью коврика на полу, будет признана обладательницей самой красивой груди в группе, а значит и будет назначена первой красавицей. Не хотелось мне кому-то уступать звание первой красавицы спортзала. Если дома меня не считали красивой, так хоть тут мне хотелось услышать обратное!

У меня хватило сил лишь навалиться грудью на коврик, а обратно подняться уже не могла. Две добрые толстушки оттащили меня на скамейку и плеснули в лицо холодной водой. Какое это было блаженство!

Тренерша сказала, что мы все молодцы и она ждет нас через два дня, чтобы продолжить... Я подумала: «Не дождетесь!»

Какая все-таки была тренировка... О, это незабываемые ощущения! Свою первую тренировку я запомнила на всю жизнь! Выходя из зала, думала, что буду рассказывать о ней внукам. Но, видимо, опять погорячилась – ведь первыми ее узнали вы – мои читательницы.

На следующее утро я не могла подняться с постели. Было такое ощущение, что мою тушку вытащили из-под катка для укладки асфальта. И я решила, что таким образом бороться со своим телом НЕ МОГУ! Уж лучше откажусь на время от мяса и моего любимого шоколада – чтобы на работу взяли, а там дальше видно будет. А абонемент в спортзал подарю своим разлюбезным тетушкам. Пусть попробуют на себе всю прелесть движений и узнают, каких красота требует жертв!

Три дня я героически ограничивала себя в еде. Любимая юбка стала великовата. Затем я пошла на собеседование. Фирма расширялась, набирался целый штат новых сотрудников. Я пошла в отдел кадров в полной уверенности, что секретаршами берут только длинных и тощих девиц с ярко накрашенными губами и длинными ногтями, а мне если что-то и светит на этой фирме, так не больше, чем курьер (должность «девочки на побегушках»). К удивлению, тогда в отделе кадров находился исполнительный директор (это я позже узнала, что он начальник). Он только получил назначение на должность, и ему требовалась секретарша. Мужчина средних лет спросил меня, умею ли я грамотно писать деловые письма? Я с легкостью сказала «да» и улыбнулась. Тогда начальник игриво сказал, что ему приятно будет иметь в сотрудницах таких миленьких и улыбчивых девочек. Вот так я получила должность секретаря в крупной фирме, где проработала до следующего лета. И мне никто ни разу не посмел сказать, что я некрасивая, или напомнить о том, что я толстушка. Ведь строгий исполнительный директор сам меня выбрал в секретарши.

На работе хоть ненамного, но моя самооценка все-таки повысилась. Жаль, что до конца от комплекса «гадкого утенка» в то время не избавилась. Этот комплекс имеет очень глубокие психологические корни.

Комплекс «гадкого утенка»

Если вы в глубине души считаете себя некрасивой – боюсь, в вашем подсознании живет комплекс «гадкого утенка». В этой части хотелось бы поговорить о типичных «гадких утятах», которым давным-давно пора почувствовать себя прекрасными лебедушками.

Напомню еще раз любимую фразу психологов: «Все мы родом из детства». Так и комплекс «гадкого утенка» уходит корнями в глубокое детство.

Не буду далеко ходить за примером – начну с себя. В нашей семье был довольно-таки странный эталон красоты: женщина должна быть высокой (я бы сказала долговязой), смуглой худышкой. Такому эталону соответствовала внешность моей бабушки по материнской линии и моих двух тетушек. Я, как уже говорила ранее, была больше похожа на отца. И лет эдак с семи помню как на семейных торжествах неоднократно моей маме вслух высказывали «любимые» тетушки, что у них всех дети как дети, и мама наша очень даже ничего, а вот мы с сестрой просто «уроды» какие-то.

Мама поначалу пыталась нас защищать. Но мы с сестрой росли и все больше становились похожи на родню отца. Если сестра с детства была худышкой, то я всегда отличалась пышными формами. И на мою долю больше всех выпадало всевозможных придирок и замечаний. Помню, как много раз рыдала перед зеркалом, потому что совсем не была похожа на маму, бабушку и на обеих тетушек, но ничего с собой поделать на тот момент не могла.

Вот так поселился в моем подсознании комплекс «гадкого утенка». В семье я чувствовала себя изгоем. Много времени особенно в подростковом возрасте проводила наедине с собой в рассуждениях о моей несчастной доле, потому что всех любят мальчики, а я такая... Одним утешением была учеба. Училась я всегда с особым рвением. Пока все девочки-старшеклассницы бегали на дискотеки, я уже пыталась прочитать Шопенгауэра.