Квалификация преступления (при полном соблюдении ее принципов и правил) является абсолютно истинной в смысле точнейшего соответствия признаков состава, описанных в уголовно-правовой норме, признакам состава квалифицируемого преступления. В то же время истина, достигаемая в процессе квалификации, является относительной в том смысле, что квалификация не отражает значительного числа фактических обстоятельств, лежащих за пределами состава преступления, хотя и имеющих определенное юридическое значение (состояние здоровья виновного, наличие у него иждивенцев и т. п.).
Относительная истинность квалификации заключается и в диалектическом характере соответствия фактическим обстоятельствам дела. На различных стадиях уголовного процесса квалификация может быть различной, и все же она будет истинной, если станет точно соответствовать представлению о совершенном преступлении, которое вытекает из накопленных к этому времени фактических данных.
«Чем дальше продвигается расследование, чем больше фактических обстоятельств попадает в поле зрения следователя, тем легче ему установить соответствие между этими обстоятельствами и конкретной нормой закона, дать юридически верную квалификацию»[41]. Возможность изменения квалификации преступления на разных стадиях уголовного процесса и даже в пределах одной и той же стадии нисколько не противоречит принципу истинности квалификации, поскольку этот процесс по своей сущности динамичен. Как верно заметил Ф. Г. Бурчак, «изменение квалификации преступления в ходе предварительного расследования — явление вполне закономерное, обусловленное тем, что в распоряжении лица, ведущего расследование, появляется большое число фактов, подтверждающих одну из нескольких версий, имеющихся в его распоряжении»[42]. Подобное изменение квалификации возможно в стадиях предварительного слушания, судебного разбирательства, в апелляционной, кассационной или надзорной инстанциях. И при этом принцип истинности квалификации не будет нарушен, если новая квалификация будет строго соответствовать достигнутому к этому моменту представлению о фактическом содержании и юридически значимых признаках совершенного преступления. «Если отношение между деянием и нормой познано правильно, мы можем заключить, что при квалификации установлена объективная истина, если же нет, то вывод о квалификации будет ложным»[43].
Неверное установление тождества юридически значимых признаков квалифицируемого деяния и признаков состава преступления, предусмотренных уголовно-правовой нормой, означает, так сказать,
Приморским краевым судом В., преданный суду по обвинению в убийстве из корыстных побуждений, был признан виновным в убийстве без отягчающих обстоятельств, поскольку суд признал мотив преступления не установленным[44]. Аналогичная ошибка была допущена Нижегородским областным судом, который констатировал в приговоре, что мотивы покушения Р. на убийство С. судом не установлены, поэтому его действия следует квалифицировать как покушение на убийство без отягчающих обстоятельств[45].
В обоих приведенных случаях вывод о квалификации преступлений был сделан без достаточной для этого информации:
Армавирский городской суд, признав в описательно-мотивировочной части приговора, что С. совершил изнасилование несовершеннолетней, квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 131 УК, безмотивно исключив квалифицирующий признак — изнасилование заведомо несовершеннолетней[46]. В этом случае также имеет место сущностное нарушение принципа истинности квалификации.