Читаем Настройщик полностью

Существует даже предположение, что их снабдили французы, которые вполне могут находиться и в тех местах, но достоверно этого также никто не знает. К сожалению, из соображений секретности я не могу сообщить вам большего.

Эдгар смотрел на офицера.

— Не хотелось бы разочаровывать вас, мистер Дрейк. Напротив, я говорю с вами без санкции вышестоящих лиц — все решения принимаются только в Рангуне. Но мне хотелось, бы, чтобы вы поняли наше реальное положение дел. Когда капитан Нэш-Бернэм вернется, он сможет точно сказать вам, должны ли вы оставаться в Мандалае или вернуться на пароходе в Рангун. А до тех пор я могу посоветовать вам лишь наслаждаться приятным времяпрепровождением здесь и не переживать слишком сильно, — офицер наклонился к нему через стол: — Мистер Дрейк?

Настройщик молчал.

— Маэ Луин — скверное место, мистер Дрейк, что бы вам ни говорили раньше те, кто хотел завлечь вас туда. Там кругом болота, свирепствует малярия и климат, совершенно не подходящий для англичанина. А вдобавок ко всему этому — опасная ситуация из-за этих недавних нападений... Возможно, нам лучше вообще уйти оттуда. Я бы не стал переживать оттого, что не могу попасть туда. Вы уже можете считать себя достаточно счастливым — вы видели самый красивый город в Бирме.

Эдгар ждал. В помещении стояла удушливая жара. Наконец он поднялся.

— Хорошо, я благодарю вас. Полагаю, что мне пора.

Младший офицер подал ему руку.

— Мистер Дрейк, и пожалуйста, не стоит сообщать о нашем разговоре вышестоящим лицам. Ваше задание не столь уж значительно. Обычно с гражданскими лицами общается капитан Нэш-Бернэм.

— Незначительно, вы сказали? Нет, не волнуйтесь, я никому ничего не скажу. Спасибо.

Офицер улыбнулся:

— Не думайте об этом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза