Наступает ударная

Таким образом, войска 3-й ударной, обеспечивая правый фланг 1-го Белорусского фронта, растянулись в обороне более чем на 150 километров. Левее 79-го стрелкового корпуса действовали дивизии 2-го гвардейского кавалерийского корпуса.

С гарнизоном противника в районе Шнейдемюля вели борьбу части 47-й армии. В промежуток между 79-м и 7-м корпусами выдвигались дивизии 1-й армии Войска Польского. Западнее 7-го стрелкового корпуса действовали войска 61-й армии.

Наш штаб разместился в небольшом населенном пункте Лохово, который находился на хорошей дороге в 10 километрах западнее Бромберга. Однако мы опасались, что по этой дороге могут двинуться гитлеровцы, если им удастся вырваться из окружения в городе Торн. Телефонной связи непосредственно со штабом 70-й армии 2-го Белорусского фронта, блокировавшей гарнизон Торна, у нас не было. Чтобы знать обстановку и при необходимости быстро принять соответствующие меры, мы ежедневно посылали туда офицера штаба на автомашине с охраной. Опасения наши были не напрасны: основная группировка противника из Торна вырвалась. Правда, ушла она в северо-западном направлении. В нашу сторону проникли по лесам только разрозненные группы немцев. Их успешно вылавливали бойцы тыловых частей и подразделений.

Войска ударной группировки 1-го Белорусского фронта продолжали двигаться на запад. Особенно значительного успеха они достигли 31 января. В этот день 5-я ударная и 2-я гвардейская танковая армии вышли к реке Одер и захватили северо-западнее Кюстрина плацдарм шириной более четырех и глубиной до двух километров. Войска 1-й гвардейской танковой армии преодолевали упорное сопротивление противника южнее Мезеритц. Соединения 8-й гвардейской армии овладели городом Шверин. 69-я и 33-я армии весь этот день вели тяжелые бои за Мезеритцский укрепленный район и на отдельных участках прорвали его. В то же время шли напряженные бои с гитлеровцами в городах Шнейдемюль и Познань.

Итак, на левом берегу Одера появился первый плацдарм. Для закрепления достигнутого успеха необходимо было расширить фронт форсирования, захватить и закрепить на Одере другие плацдармы, ликвидировать окруженные гарнизоны противника. Правый фланг ударной группировки фронта должны были обеспечить 3-я ударная армия и 1-я армия Войска Польского.

Для нас начался новый этап: мы теперь сражались на территории фашистской Германии. Это и вдохновляло людей, и накладывало на них серьезную ответственность. В частях армии были проведены митинги, которые проходили празднично и торжественно. В 63-м гвардейском стрелковом полку старший сержант Юрченко, сняв от волнения шапку, горячо и страстно заявил:

- Я шел сюда, чтобы отомстить врагу, и дошел. Фашисты пять раз ранили меня, но советского воина нельзя остановить, его не берет немецкий свинец. У меня на груди броня из гнева. А гнев мой велик - немцы угнали сюда, в неметчину, мою сестру. Я должен ее найти. Они сожгли мою деревню вблизи Смоленска, разорили колхоз, разбросали по свету всю мою семью. Я дошел до Германии! Это - счастье воина! Сколько пар сапог пришлось износить, чтобы прийти сюда! А теперь до Берлина я обязательно дойду!..

Каждый из нас чувствовал - победа не за горами. И каждому хотелось закончить войну именно в центре фашистского логова. Однако мы понимали, что Германия велика и военные дороги приведут в Берлин далеко не всех...

6

В восемь утра 14 февраля позвонил мне из Флатова генерал Переверткин:

- Товарищ Семенов, только что к нам в штаб приехал заместитель командира второго гвардейского кавалерийского корпуса по тылу полковник Бугров. Он сообщил, что сегодня на рассвете на их полевую хлебопекарню, расположенную в лесу севернее Шнейдемюля, вышли гитлеровцы, двигавшиеся в колоннах на север. По всей вероятности, это прорвались части шнейдемюльского гарнизона, чтобы соединиться со своими войсками в Померании.

- Семен Никифорович, что вы предприняли?

- Выслал разведку в юго-западном направлении, принимаю меры к разгрому прорвавшейся группировки. Сам выезжаю в сто пятидесятую дивизию, к Шатилову. Прошу сообщить командующему армией, дозвониться к нему я не смог.

И сказал, что командующий рано утром уехал в 12-й гвардейский корпус, пообещал немедленно разыскать его по телефону и доложить о создавшейся обстановке.

От Шнейдемюля, который был блокирован частями 47-й армии, до линии соприкосновения с врагом, где сейчас оборонялись части нашей 23-й гвардейской стрелковой дивизии, было не более 50 километров. Через все это пространство широкой полосой вдоль реки Кюддов тянулся на север хвойный лес. Его-то и решили использовать фашисты при выходе из окружения.

Данные разведки, доложенные вскоре начальником штаба 79-го стрелкового корпуса полковником А. И. Летуновым, подтвердили, что гитлеровцы вырвались из Шнейдемюля в районе Шенфельда. Они двигались в колоннах двумя маршрутами по лесам на север, чтобы пробиться в район Ландека и соединиться там со своими частями.