Наступление ч. 4(СИ)

Помимо президента, в совещании участвовали только наиболее верные и преданные люди, посвященные в самые сокровенные и щекотливые тайны пакистанского государство. Понятно, что присутствовал бывший руководитель ИСИ, ныне начальник генерального штаба пакистанской армии, генерал Ахтар Абдур Рахман Хан, бывший командующий двенадцатой горной дивизией, которой отводилась важная роль в плане захвата Афганистана. Третим был генерал Асиф Наваз, командующий пятым корпусом, которому предстояло наступать на Кабул, бывший командир прославленной седьмой пехотной, которая еще со времен британского колониального владычества называлась «золотая стрела». Последним был начальник генерального штаба пакистанской армии генерал Мирза Аслам Бег, тоже бывший командующий пешаварским корпусом, бывший командующий войсками спецназначения Пакистана, сам прошедший полный курс подготовки в Форт Беннинге и получивший зеленый берет.

Их было всего четверо, четверо наиболее влиятельных военачальников Пакистана на сегодняшний день, и больше им никто не требовался.

— Господа! — начал с неприятного президент — я хочу узнать, как обстоят дела с подготовкой к операции.

Все посмотрели на генерала Ахтара. Докладывать должен старший по званию.

Генерал Ахтар встал. Прошел к карте. Оперативной обстановкой он вполне владел, несмотря на то, что разрабатывал операцию не он.

— Напомню, что план операции заключается в нанесении двух одновременных кинжальных ударов направлением на два города Афганистана — на Кабул и на Кандагар. Это первый и второй по значению города Афганистана, принятие их в качестве основной цели для удара понятно и оправданно. Тем не менее я, ознакомившись с планом операции и побывав на местах, предлагаю внести небольшие изменения. В первоначальном плане операции оба направления удара предполагались равнозначными. Я предлагаю сделать основным северное направление удара.

Указка генерала ткнулась в город на карте. Город назывался Кабул.

— Что заставило вас прийти к такому решению? — спросил президент

— Прежде всего, тактические соображения. На южном направлении мы вводим в бой две дивизии, хотя для успеха достаточно будет и одной со средствами усиления — им придется наступать по пустыне, там нет естественных рубежей обороны, русским и афганцам не за что будет зацепиться и создать фронт. На северном направлении мы вводим в бой две дивизии первым эшелоном, в том числе бронетанковую и две вторым. Я считаю, что этих сил будет достаточно — но предлагаю в усиление перебросить на северное направление пятую горнострелковую бригаду в полном составе и сто одиннадцатую бригаду, а так же половину из тех самолетов, которые предназначены для поддержки наступления на юге с воздуха.

Объясню почему. Северное направление должно стоять в приоритете не только потому, что Кабул — столица страны, в Афганистане это мало чего значит. Взяв Кабул, мы перерезаем русским наиболее удобный для них путь отступления.

— Что им помешает выйти северным путем? — спросил генерал Бег — из Кандагара на Шинданд, Герат и дальше на Мары?

— Объясню. Эта дорога намного длиннее и хуже оборудована. Там мы сможем атаковать русских с использованием авиации, там же их будут атаковать партизаны. Предполагаю, что как только мы возьмем Кабул и сконцентрированные на юге силы русских узнают, что они отрезаны — им придется принимать решение, и скорее всего это будет решение на отвод сил на север. Так мы быстрее и с меньшими потерями займем Кандагар.

Президент поморщился. Как раз небольших потерь он и не хотел. В стране становилось неспокойно — слишком много людей, слишком мало земли, слишком много несправедливости — взрывоопасная смесь. Если в этой войне русские помогут ему решить проблему с перенаселением собственной страны — это будет даже хорошо.

— Мнения? — спросил президент

— Я выскажу… — поднялся с места генерал Наваз — скорее не мнение, скорее опасение. В планировании войсковой операции, особенно на севере, на северном направлении, мы слишком большое значение придаем усилиям по дезорганизации тыла противника.

— Разве можно придать этому слишком большое внимание? — заметил президент

— Я не совсем верно выразился, господин президент. Мы делаем слишком большую ставку на то, что отрядам моджахедов удастся дезорганизовать тыл, причем едва ли не на стратегическую глубину. Если предположить, что сделать это им не удастся — с чем мы останемся? На Кабул ведет единственная дорога, она очень уязвима. Хайберский перевал — его можно перекрыть бомбовым и ракетным ударом, в итоге наши части окажутся без снабжения и в ловушке. Меня это беспокоит.

— Что вы предлагаете? — спросил начальник Генерального штаба

— Возможно, стоит сделать основным направлением удара как раз южное, а достигнув успеха на нем разворачивать наступление на север, по куда менее уязвимой дороге Кандагар-Кабул.

— И чего мы добьемся, наступая на Кандагар? Нам нужна вся страна, а не ее юг.