Наступление тьмы

— Передавай сколько хочешь, но я сильнее тебя.

Солдаты окружили нас, выхватив мечи, но растерялись. Если они пронзят меня, я могла передать рану герцогу. Возможно, они понимали это.

— Не трогайте ее! — герцог сжал сильнее, на его лице было слишком много радости.

Я толкнула сильнее. Боль врезалась в стену, словно он оградился от меня. Чем-то сильным.

Свет вспыхивал на краях зрения. Легкие, казалось, сгорят. Мне нужен был воздух. Нужна была… сила…

Я потянула, впившись в стену, пытаясь растерзать ее, пробиться, заставить его отпустить меня. Зрение прояснилось. Я копала глубже, тянула сильнее, тянулась за кровь, кости и мышцы. Он запыхтел, но держался. Мои пальцы болели, но я не отпускала. Мне нужно было разбить стену, или я умру.

Руки герцога снова сжались, и голова закружилась. Я тянула. Огонь пылал во мне, опалял руки, заполнял легкие. Стена пошла трещинами, и его хватка ослабла. Моя осталась крепкой. Я потянула сильнее. Мое сердце билось в такт с его. Моя кровь пела с его кровью. Сила стены лилась в меня. Он старался отодвинуться, но я не пускала, тянула все больше и больше.

— Посмотрите на нее, — охнул Эркен. Они вот-вот оттащат меня, чтобы остановить. Чтобы убить.

— Она тронута Святой! — крикнул солдат.

Я держалась. Еще миг, еще удар сердца.

И все закончилось.

Нет, он погиб.

Я оттолкнула герцога. Его тело упало кучей, застыло, руки сжались у груди. Его кожа пошла хлопьями, щеки впали, как у хрупкого старика. Его черные волосы посветлели даже в темноте.

Что я сделала?

Мое сердце колотилось. Боль пропала. Я ощущала… силу.

— Святые, что ты с ним сделала? Что ты такое?

Я подняла голову. Эркен и солдаты стояли вокруг меня с мечами наготове. Они охнули, страх и смятение были на их лицах. На лице Эркена было еще и восхищение.

— Я сделаю так и с вами, если вы не покинете мой город, — сказала я.

Солдаты развернулись и побежали. Солдаты бежали от меня.

Святые, простите, но это мне даже понравилось.

Эркен стоял и смотрел на меня.

— Он ошибся, — сказал он. — Нельзя было принуждать. Нужно было попросить тебя помочь.

— Я бы отказалась.

— Думаю, да. Может, заключим сделку?

Я бросилась к нему, вытянув руки. Он завизжал и отскочил, а потом побежал в ночь к кораблю, что еще был в бухте.

Я услышала кряхтение. Данэлло бился с двумя солдатами, замахивался на одного и отталкивал другого.

— Оставьте его, — я пошла к ним.

Солдаты не слушали. Я ударила первого в грудь. Он упал со стоном.

— Живо!

Они откатились и вскочили на ноги. Данэлло встал через миг, истекая кровью, но живой, готовый биться. Солдаты повернулись, словно хотели напасть на меня, а потом закричали в ужасе. Они побежали за остальными.

— Ниа? — тихо сказал Данэлло, глядя на меня. — Ты… что ты…?

— Прошу. М-минутку.

— Хорошо.

Я ничего не понимала. Я смотрела на герцога. Кости, обтянутые кожей. Что я наделала? Что за стену я пыталась разбить? Его жизнь? Я забрала его жизнь себе, осушила. Герцог присоединил меня к своему оружию месяцы назад. Он превратил меня в оружие?

— Ниа?

— Я не хотела это сделать, но не жалею. Он убил бы нас, если бы выжил.

Это была война. На войне приходилось убивать. Они знали это. Они не должны были ненавидеть меня за этот поступок. Я развернулась.

— Ты же мне веришь?

Данэлло отпрянул на шаг, и мое сердце чуть не разбилось.

— Конечно.

— Тогда почему ты боишься меня?

— Твои глаза, — он подошел ко мне, протянув руку. Он коснулся кожи вокруг моих глаз. — Они… не знаю… голубые.

— Они изменили цвет?

— Нет, — сказал Данэлло. — Они сияют голубым.

Я прижала пальцы к своему лицу. Я ничего не ощущала. Снаружи. Внутри я была сильной. Новой. Перепуганной.

— Что со мной произошло?

— Понятия не имею.

Солдаты вокруг нас все еще были без сознания. Ланэль и Айлин тоже. Я опустилась и разбудила их, забрав их боль.

Они отпрянули, а потом приблизились с той же жуткой смесью страха и удивления на лицах.

— Знаю… они сияют, и я не понимаю, почему.

Ланэль охнула и указала на тело герцога.

— Это герцог?

— Да.

Она ударила его. Дважды. А потом плюнула.

— Он заслуживал смерть хуже, чем ты ему дала.

Я не знала, заслуживал ли хоть кто-то того, что я сделала.

— Нужно отделить Забирателей от оружия, — сказала я. — И узнать, куда убежали стражи Лиги. Герцог мертв, но его люди — нет. Нужно с ними расправиться.

— А само оружие? — спросил Данэлло. — Нельзя просто бросить его здесь.

Я не хотела трогать его. Было сложно даже смотреть туда.

— Может, его получится унести в Лигу.

— Можно вспыхнуть им на синих в Басэере, — сказала Ланэль, направившись к Забирателям. — Понимаешь, какая сильная эта штука?

— Я не буду ее использовать. Вряд ли я смогу.

Айлин скрестила руки.

— И оно работает на Забирателях.

— Уже нет, — сказала Ланэль. — Они мертвы. Все.

— Что? — нет, этого не могло быть. Так не честно. Я выключила оружие, это должно было спасти их.

«Это не спасло тебя. Пришлось осушить герцога, чтобы выжить».

Он убил их, как капитанов кораблей, как многих других. Зачем он принес оружие сюда? Зачем заставил запустить его, заставил меня убить стольких, чтобы остановить его?