Насты

– Говорит корреспондент независимой газеты «Москов Индепендент» Сергей Ананьев. Нам сбросили ссылку на ваш сайт… у вас в самом деле такая партия?

Она ответила деловито:

– Пока только общество. Что вы хотели?

– Я бы хотел узнать о вас побольше, – ответил он такой же скороговоркой. – Возможно, удастся написать даже статью. Или дать информашку.

– В газете?

Голос прозвучал понимающе победно:

– Да какие сейчас газеты? Эти динозавры свое отжили. У нас веб-ресурс!

– А-а-а, – сказала она, посматривая на меня опасливо и стараясь правильно истолковать знаки, которые я подаю. – Ну, веб-ресурсы сейчас у каждого мальчишки… А какая у вас специализация?

– У хороших журналистов не бывает специализации, – ответил он покровительственным тоном, снисходя к звонкоголосой девушке, – мы должны писать обо всем… и умеем это делать. Я в данное время больше всего пишу о всевозможных фриках…

Она посмотрела на мое лицо, сделала строгое лицо и сказала гордо:

– Тогда вы не по адресу. До свидания.

Она уже опускала трубку, когда голос завопил:

– Постойте-постойте, не кладите трубку! Вы же понимаете, любая известность работает на вас, даже если это черный пиар? Вот посмотрите, как в инете мелькают фотки Ани Межелайтис, то пьяной, то со спавшими трусиками, то вообще без них… Но директора ресторанов платят ей по пятьдесят тысяч долларов только за то, чтобы она у них пообедала, и остальные ее увидели!

Я кивнул, Люська состроила гримаску и ответила крайне холодно:

– Хорошо, приезжайте. Но не обещаю теплый прием.

И положила трубку, повинуясь моему жесту.

Глава 12

Корреспондент приехал не один, а с оператором, два молодых щуплых парнишки, второй вообще такой, что сгибается и пыхтит под тяжестью видеокамеры, якобы профессиональной, хотя такие дают изображение не лучше, чем камеры обычных мобилок.

Оператор начал с ходу снимать помещение, особенно стену с нашими лозунгами, попросил Люську попозировать, а сам журналист сунул мне под нос микрофон и сказал:

– Сергей Ананьев из «Москов Индепендент», раздел «Фрики», господин Крякун, вы являетесь руководителем вашей организации?

– Мне нравится ваша фамилия, – ответил я вежливо, – есть в ней нечто такое бодрящее… Мы готовы вас принять в нашу организацию только за фамилию.

Он пробормотал, еще не врубившись:

– Ну… спасибо…

– Кстати, – сказал я, – я руководитель, но не партии, а пока только общества.

– Ах да, простите… Как я понял, настизм – это крайняя форма анархии?

Я замешкался с ответом, первым нашелся туповатый и обычно медлительный Данил:

– Что за хрень эта ваша анархия? Мы сами по себе! Мы самые крутые, самые-самые… понял, морда?

Журналист слабо улыбнулся.

– Начинаю понимать, – ответил он вежливо. – Спасибо за подсказку.

Я быстро посмотрел на Валентина, тот помалкивает, но взгляд его устремлен в мою сторону. Я подвигался на месте, не люблю прямых вопросов непонятного значения, сказал недовольно:

– Что вы там клеите ярлыки старого мира? Вы еще феодализм вспомните! Или ацтеков каких-нибудь в Древнем Риме.

Журналист сказал виновато:

– Да-да, что-то я туплю.

– Вот-вот, – сказал я победно, – а мы – новые!..

Теперь я посмотрел на Валентина за поддержкой, тот вставил тут же:

– И хотя наше движение насчитывает самую древнюю историю, так как еще в пещерах находят экскременты питекантропов на выходе наружу, но только теперь мы открыто выходим на авансцену истории и громко заявляем не только о своем существовании…

Он сделал паузу, а я добавил то, что уже не раз обсуждалось между нами:

– …но и о своем лидирующем положении в обществе. В праве на лидирующее! А породившие и развязавшие нам руки демократы должны, как это принято в эволюции, уйти со сцены вслед за прочими динозаврами. Или, по крайней мере, уступить все первые места. Во всем.

Он сказал настолько вежливо улыбаясь, что и Данилу понятно, парень страшится, что побьем:

– Ах, как интересно… Позвольте, наш оператор снимет вас на фоне стен с этими лозунгами?

– Снимайте, – разрешил я солидно, – потом этим фоткам цены не будет.

– Когда?

– Когда придем к власти, – заявил я гордо. – Когда весь мир честно и открыто признает, что без настизма не было бы цивилизации!

– Ого, – воскликнул он и, покосившись на оператора, снимает ли эти бесценные для истории кадры, спросил живо: – А как вы относитесь к ведущей и направляющей роли РПЦ? Сейчас в стране каждый человек обязательно определяет свое отношение!

Я напыжился, мозг работает на полных оборотах, подумал и ответил смиренно-важно:

– К сожалению, наш народ, из которого мы вышли, туп до предела и дальше своего носа не видит. Даже так называемая интеллигенция. Если бы наши попы перестали гонять с мигалками по разделительной полосе на «Мерседесах», то им бы все простили. А если бы еще и дворцы перестали строить по сто миллионов долларов, то вообще не было бы претензий к РПЦ…

Он спросил с великом интересом:

– А что еще… ах да, вы хотите сказать о счетах в швейцарских банках?