Нат Пинкертон и кровавый алтарь

– Бетти была богата и скупа?! – возмутилась Мери. – Нет, нет, это неправда! Напротив, мистер, когда к ней в руки попадали деньги, она бывала расточительна. Помню я, как один богатый и добрый человек подарил ей десять долларов. И что вы думаете: она накупила вина, фруктов, сластей и угостила меня прекрасным ужином, истратив на это не только все те деньги, но еще задолжала в магазине два доллара. Такова была Бетти! И после этого подозревать ее в скупости?! Я уверена, если бы ей подарили состояние в десять тысяч долларов, думаю, что она потратила бы его в течение года.

Пинкертона убедили эти доказательства. Он знал теперь достаточно, он был уверен, что убийство Бетти Сипланд совершено было не из корыстных побуждений. Но все-таки, из каких?..

Знаменитый сыщик не подозревал, что уже в эту ночь ему предстоит узнать причину убийства, и притом не совсем приятным образом.

Он поблагодарил старую Мери Петерсон за ее сведения и оставил ее лачугу, снова имея твердое намерение еще раз посетить соседний пятый номер.

Раньше чем войти в дом, он прикрепил к своему плащу зажженную электрическую лампочку и взял в каждую руку по револьверу.

Сперва он еще раз тщательно исследовал обе передние комнаты.

Комната, в которой убили Бетти, осталась в прежнем виде, верно, с того дня в ней никто больше не побывал.

Но когда он вошел в комнату, где жил Чарли Смит, он сразу сделал открытие.

На полу лежало несколько обожженных спичек, остатки табаку и пепла; это свидетельствовало, что тут были люди и курили. Запах скверного табака еще чувствовался в воздухе.

В углу, в куче хлама, валялась старая мятая шляпа, в которой Пинкертон признал шляпу Чарли Смита. Так, быть может, Смит здесь, и притом не один?

Вновь смутно предчувствуя западню и вновь не имея сил побороть азарта, вызванного к тому же длительным поединком с хитрым противником, Пинкертон еще раз обошел все помещение и затем направился в погреб. Сначала он простоял несколько минут на верхней ступеньке лестницы и осторожно прислушался. Не было слышно ни звука.

С револьверами в руках сыщик спустился вниз и открыл дверь, отделявшую заднюю часть погреба от передней. Когда он переступил порог, он сразу почувствовал, как какие-то сильные руки схватили его с двух сторон, вышибли из рук револьверы и опрокинули его на пол. Однако он не потерял присутствия духа и, вывернувшись, быстро вскочил на ноги. Дверь за его спиной захлопнулась, лязгнул засов. Справа от себя он заметил нишу, образованную дымовой трубою, за которую он встал.

Перед ним стояли восемь человек. В шестерых из них он сразу признал преступников, которых давно искала полиция, седьмой был рыжий Билл, а восьмой – Смит.

Они закрыли и вторую дверь, дверь крепкой деревянной стены, перед которой стояли, так что отступать Пинкертону было некуда. Положение было отчаянное.

Бандиты, между тем, разразились хохотом.

– Видишь, мой милый Нат, – сказал, выступая вперед Чарли Смит, – наконец ты все-таки попался к нам в руки.

– Вы так думаете, – проговорил сыщик, – а я так сомневаюсь в этом… Советую открыть дверь, иначе вы дорого заплатите за эту шутку.

Бродяги вновь захохотали.

– Посмотрите-ка, как он себя держит! – воскликнул один из них. – Так и мечет глазами искры, точно взбесившийся кот!

– Пора наконец играть в открытую, – сказал Смит. – Ты хотел знать, кто убил старуху. Это я! И сделал это для того, чтобы заманить тебя к нам в гости.

– Мерзавцы, – прошипел Пинкертон.

– Ты не так давно расследовал убийство Джона Петера. Его тоже убил я. Некую молодую девицу убил и украл ее драгоценности я же. Желаешь ли, чтобы я продолжал?

– Довольно! – ответил Пинкертон. – И этого вполне достаточно, чтобы познакомить тебя с электрическим стулом.

Как бы случайно он сделал шаг в сторону, к нише, и при этом медленно опустил руку в карман, и обхватил пальцами лежавшую там бомбу.

Бандиты тем временем вытащили свои револьверы и держали их направленными на сыщика.

– Сегодня вечером, Нат, ты от меня спасся, – сказал рыжий Билл. – Зато ты пришел сюда, и этого вполне достаточно! Эти джентльмены могут принести тебе свою благодарность, причем они устроят в честь тебя небольшую стрельбу, а ты соблаговолишь изобразить собою мишень!

Взрыв хохота наградил Билла за остроту.

– Не будем больше медлить! – воскликнул Чарли. – Я тогда только буду убежден в безвредности Пинкертона, когда тело его будет лежать у моих ног, пробитое нулями, как решето.

– В этом ты прав, дружище, – спокойно ответил сыщик. – А все же мне жаль вас, господа. Вы вообразили, что поймали меня в западню, между тем, как сами попали в засаду. Извините, джентльмены, но вы – большие ослы!

– Покончим с ним скорее! – яростно воскликнул Чарли. – Я буду считать! При трех – стреляем!

Все взвели курки. Чарли считал:

– Раз!

– А я стреляю при двух! – закричал в это мгновение Нат.

И, выхватив из кармана бомбу, он бросил ее по направлению к деревянной стене, а сам быстро спрятался в нишу за трубу.

Раздался оглушительный взрыв.

Столб пламени охватил все помещение, и крепкая деревянная стена рухнула.