Читаем Наталья Бехтерева. Какой мы ее знали полностью

Параллельно с организационными делами шла научная работа. Научные доклады молодежи Отдела включались в программы симпозиумов и конференций рядом с корифеями отечественной и международной науки. Это был один из принципов Натальи Петровны в подготовке научных кадров.

Но были еще и еженедельные (по четвергам) заседания Отдела, тематические семинары, где рассматривались результаты индивидуальных и совместных исследований сотрудников – врачей, физиологов, биохимиков, психологов, физиков, математиков, инженеров. Обсуждались завершенные диссертационные работы. Проводились дискуссии по актуальным проблемам нейрофизиологии и нейрохимии, принципам математического анализа результатов нейрофизиологических и клинических исследований.

А чего стоили семинары по теме «Как я дошел до жизни такой!», на которых можно было говорить, о чем хочешь. Например, о том, почему ты пришел в Отдел, или, как ты представляешь свое научное будущее (в отделе, вне отдела). Можно было выдвигать любую пришедшию на ум гипотезу и аргументировать ее в отведенные полтора часа в режиме свободной дискуссии, когда тебя прерывали вопросами, если то, что говорилось, было непонятно собравшимся.

Эти дискуссии, направляемые Натальей Петровной, порой позволяли выйти из «тупиков», возникающих у исследователей разных специальностей и, естественно, разного мировоззрения, и при этом избрать оптимальный путь решения конкретных задач дальнейших исследований.

После возвращения из поездок на отечественные и международные конгрессы и конференции, а также из командировок в научные центры и клиники мира, Наталья Петровна обязательно собирала нас и рассказывала о научных достижениях в близких отделу областях и направлениях. Из таких поездок она всегда привозила книги и оттиски последних работ из зарубежных журналов, которые в то время были нам малодоступны.

Удивительная атмосфера творческого общения между сотрудниками за чашкой чая в перерывах между исследованиями, во время семейных праздников у кого-то дома и, конечно, дома у Натальи Петровны. Все это было нашей общей питательной средой, которая объединяла молодежь отдела, стимулировала нашу творческую активность.

А кто из сотрудников не помнит отдельческие праздники, приуроченные к красным датам календаря, встрече Нового года, и особенно юбилеи! Здесь стихийно и организованно работали все. Создавалась программа, писали стихи и песни, делали плакаты и фотогазеты, записи на магнитофон. И вот наконец наступал тот долгожданный день. Стихи и песни Отдела, об Отделе и его сотрудниках – это особая глава теплых воспоминаний о годах работы вместе с Натальей Петровной. Приведу лишь одно из них, которое я посвятила 25-летию Отдела.

Нашей Аlma mater и любимому Учителю (к 25-летию Отдела)

Наш возраст сначала

Вел счет по годам.

Пять – увенчались весомою вехой

В познании скрытых от всех

Глубин мозга человека.

Потом, промелькнув вереницею дней,

Первые десять промчались.

Стали взрослей,

Стали мудрей,

Мысли в дела воплощались.

Книги выходят,

Нас мир признает,

Устали шеф наш не знает.

Кадры растит,

Направления торит,

Жатву успеха снимает.

И, наконец, апогей – Юбилей!

Новый запал

И новый виток спирали.

Зрелость и плодотворность

Рожденных идей —

Будущее отдела предначертали!

18 декабря 1987 года

Но самым главным для всех нас всегда оставались исследования, их результаты и значение для теории физиологии мозга человека и для клиники, с возможностью помочь больным хроническими заболеваниями центральной нервной системы, которые приходили к нам в клинику и в отдел.Наталья Петровна сама исповедовала этот принцип и учила всех нас тому, что фундаментальная наука практична только в тех условиях, когда при работе с конкретным больным она открывает новые пути к оптимизации диагностики и лечения.

Направления, методология, технико-методическая оснащенность научных исследований

Время расставляет все по своим местам. С самого начала организации Отдела Наталья Петровна ориентировала фундаментальные исследования на изучение механизмов регуляции состояний головного мозга, реализации высших психических и двигательных функций здорового и больного человека. Результаты этих исследований в последующем легли в основу учения Н. П. Бехтеревой о мозге человека, принципах и механизмах его жизнедеятельности .

Отдел разрабатывал четыре основных направления:

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза