Наташ, ты спишь?

Я по-прежнему не собиралась праздновать. Куплю им каких-нибудь обрезков и колбасы себе на бутерброды. Вот и весь наш Новый год.

Свернув в зажатый между сонными «панельками» переулок, я шагала, уткнув нос в шарф и следя за семенившими рядом котами. Пожалуй, так и прошагала бы до самого магазина, если бы выход из переулка не преградили страстные любители котов, с которыми я познакомилась пару дней назад.

– С Наступающим, Наталья.

Я вытаращилась на укутанных в длинные пальто брюнетов и машинально брякнула:

– И вас.

– Подумали над нашим предложением?

Брови сами собой поползли вверх:

– Серьезно? И что, лучшего места для подобных разговоров не найти?

Мужчины переглянулись. Правый брюнет пожал плечами:

– Время не терпит. Мы решили вас поторопить. И, к нашей большой удаче, вы вышли нам навстречу.

Ну конечно, чистая удача.

Я опустила взгляд на окруживших меня котов – все четверо подняли хвосты и застыли, следя за незнакомцами.

– Ничего бредовее не слышала, но разбираться как-то недосуг. Коты не продаются.

– О-о-о, так мы тебе дороги, Наташ? – промурчали снизу.

– Заткнитесь, – прошипела я сквозь зубы. – Это ради бабушки.

С чего бы еще я стала защищать этих усатых чудовищ?

– Боюсь, тогда у нас нет выбора, – вздохнул левый брюнет и пошагал ко мне. – Эти коты особенные и очень нам нужны.

Я попятилась.

– Эй! Что еще за угрозы?

Правый брюнет последовал за левым, не спуская глаз с котов.

– Не подходите! – орала я. – Закричу!

– Нам, правда, очень жаль, – в словах правого как будто и впрямь сквозило сожаление. – Передавайте привет бабушке.

Левый брюнет вскинул руки, сложил их домиком и вывернул ладонями ко мне – в грудь будто током шарахнуло. Я охнула, поперхнулась воздухом и сложилась пополам. Что за…

Коты выгнули спины, зашипели.

– Самое время вспомнить, чему учила бабуля, Наташ!

Я кое-как выпрямилась и заморгала – от сдавившей ребра боли навернулись слезы. Ничему она меня не учила! За день до смерти позвала в спальню, схватила за руку и ткнула пальцем в ладонь: «Тут оно, тут!» Вот тебе и весь урок.

Или…

Я, как последняя идиотка, повертела ладонью перед глазами.

Брюнеты приближались. Я обливалась потом, ребра ломило, по щекам катились слезы. Что-то вибрировало в груди и горле, руки будто сами подпрыгнули вверх. Я выставила ладони перед собой и гаркнула:

– Прочь!

Тело занялось невидимым огнем, перед глазами сверкнуло, я зажмурилась. Ох.

– Браво, Наташ!

Я открыла глаза – брюнеты валялись без чувств в ближайших сугробах. От переулка по дорожке, голося, убегал какой-то мужик.

Задышалось легче. Я потрясла руками, сгоняя с пальцев странное онемение.

Что это было? Что это было? Что это бы-ы-ы-ыло?!

Я ошалело повертела головой, и мы с котами, не сговариваясь, дали деру.

Не думаю, что происходившее дальше поддавалось логическому объяснению, потому что мы поскакали не домой, а в магазин.

Затариваться после чертовщины в переулке оказалось, скажу я вам, занимательным опытом – адреналин бурлил, удерживая меня на тонкой грани между паникой и радостной истерикой. Ребра ныли.

Я, возбужденно тараторя о чем-то с продавцами, нагребла в бакалейном отделе салатов и закусок, а дожидавшимся снаружи котам – свежего мяса, и мы помчались домой так, будто спасались бегством, не оплатив покупки. Стресс действует на ведьм удивительным образом.

Телевизор в гостиной уютно тарахтел, на столе вольготно разлеглись магазинные «деликатесы». Коты терпеливо ждали, пока я наполню миски.

– Интересно, что имели в виду эти хамы, когда говорили, что вы особенные?

Все четверо посмотрели на меня, как на душевнобольную:

– Шутишь, Наташ?

Я поморщилась:

– Речь не о вашей болтливости.

– Понятия не имеем.

– Где-то я это уже слышала. Врете, мохнатые задницы.

Коты не удостоили меня ответом и склонились над мисками. Я отошла к окну, на улице валил снег.

Грудную клетку снова сдавило, да так, что я согнулась и охнула.

Все-таки достали?..

Ноги плавились, мир закачался, и я принялась оседать на пол, как в осточертевшем киношном слоу-мо.

Таки достали…

Сердце затрепыхалось. Жизнь толчками выкатывала из тела, скручивая мышцы судорогой. Натужный вдох, выдох…

Последнее, что я услышала:

– Наташ?..

Последнее, что я подумала: «Как же без меня теперь коты?..»

Ну что ж, бабуля, встречай. Прости, что не смогла как следует присмотреть за твоими животинами.

Я рухнула на пол, выбивая последний воздух из легких, и меня окутала темнота.

Веки пекло, в затылок будто кол вогнали. Но я дышала. Я, черт возьми, дышала! Хотя ведь точно умерла. В грудную клетку кто-то невидимый тоненькой струйкой возвращал драгоценную жизнь.

Открывать глаза боялась. Так и лежала, с опаской втягивая и выпуская воздух. Отяжелевшее тело со всех сторон давило на меня, скукожившуюся где-то в центре солнечного сплетения.

Запястья коснулась мягкая лапа, по щеке прошелся шершавый язык, и я таки разлепила веки. Надо мной склонились четыре усатые морды с круглыми немигающими глазами.

– Умереть надумала, Наташ?

– Не время, Наташ, Новый год же.

– Вставай, мы тебя воскресили.

– Мы тебя воскресили, Наташ, честно.