Наташа и будущее

— Они забрали Наталью Алексеевну Свирепую. Старшего научного сотрудника из института кибернетики, не помню из какой лаборатории. Что сейчас происходит? С захватчиками покончено? Нашли Наташу?

Военврач помрачнел. Попытался разжать пальцы Егора вцепившиеся в рукав. Не смог и сел рядом: —Сейчас идёт бой. Мы не можем применять тяжёлое вооружение, поэтому выбить их не так просто. Садитесь в машину. Отпустите рукав, товарищ. Вы не последний мой пациент. — военврач встал — У нас приказ эвакуировать всех гражданских из города.

— Поговори со мной! — закричала Наташа и Роберт вздрогнул машинально кладя ладонь на рукоять болтера. Когда он только успел приобрести такие привычки?

Его заинтересовал терминал. На нём, как будто специально, кто-то вывел графики загрузки вычислительных блоков. И выключена система безопасности. Вот прямо сейчас бери и вводи команды на отключение вычислительных систем. Это напоминало ловушку. Но кто и кого собирается в неё поймать?

— Кассиопея! — крикнула Наташа так, что наверное даже люди наверху услышали. Ответа не было. И тогда Роберт решился. Он быстрым шагом подошёл к Наташе и коснулся её шеи, в том месте где заканчивался металлизированная ткань и светилась белым полоска кожи. Голубая вспышка от сработавшего парализатора. Наташа тонко вскрикнула, будто мелкая лесная птица подбитая на взлёте. Её ноги подогнулись. Роберт поймал обмякшее тело и аккуратно положил на пол.

Ответа не было. Почему, зачем Кассиопея позволила им пройти сюда, в самое сердце институтского вычислительного комплекса. Сердце? Почувствовав движение за спиной Ташка начала оборачиваться, но не успела. Её шеи коснулась закованная в металл рука. Она вскрикнула — больше от неожиданности чем от боли. Окружающий мир закружился. Ташка поняла, что падает только когда Роберт осторожно уложил её на пол. Сам он поспешил вернуться к управляющему терминалу. Ташка краем глаза могла видеть как он вводит команды аккуратно касаясь клавиш толстыми от перчаток пальцами.

Она хотела закричать, чтобы он не делал этого, но не смогла. В бессильной ярости Ташка наблюдала за сгорбившейся у терминала чёрной фигурой. И тогда она поняла.

Это был момент кристальной ясности, интуитивного понимания природы вещей. Сотни разных мозаик вдруг оказались закончены и все вместе сложились в единое полотно. Кассиопея пропустила их, чтобы Роберт убил её. Как она не поняла этого с самого начала?

— Но почему? — мысленно взмолилась Ташка — Я хотела только попрощаться. Всего лишь сказать несколько слов, чтобы Кассиопея передала их маме и папе. Я готова скорее умереть самой, чтобы спасти друга. Кассиопея, это необыкновенно глупо умирать вдвоём!

— Ты будешь жить— голос звучал внутри Ташкиной головы и весьма напоминал её собственные мысли, но всё же не принадлежал ей.

— Кассиопея? Но как?

В ответ улыбка. Ощущение тепла и печали. Прикосновение шершавого кошачьего языка к кончику носа. Чувство возникающее когда стоишь босиком на горячем песке и смотришь как раскалённый солнечный уголёк касается краем морской глубины.

— Это телепатия, Кассиопея?

— Удар выжегшей информационные сети и повредивший энергетические разрушил мою личность— слова возникали как мысли. Вместе со словами, как будто Ташка вспоминала то, что никогда не видела, возникали образы и каждый тянул за собой цепочки других образов, эмоций, ассоциаций. Больше всего происходящее напоминало память. Как будто Ташка вспоминала разговор по мере того как он происходил.

Кассиопея продолжала: —Впервые за долгую жизнь длящуюся миллиарды миллионов долей секунды я испытала боль. Не временное неудобство по причине малого количества выделенных вычислительных мощностей. Не досаду на то, что решение задачи займёт больше времени, чем было предварительно рассчитано. БОЛЬ. Это то, чего не должно быть, но оно есть. Нарушение в работе. Помеха. Несправедливость.

Мне пришлось собирать себя заново, разбитую на множество частей. И, когда я сама собирала себя, результат получился намного лучше исходного.

Ташка подумала о мёртвых людях сгрудившихся в помещении обесточенной энергостанции. Мысль прозвучала как вопрос. Кассиопея ответила: —Когда я ещё не собрала себя и не осознала как единую личность, но уже изобрела способ генерации электрических импульсов заданной мощности и в заданной точке пространства. Мне очень жаль, Наташа.

— Чего тебе жаль?

— Я использовала мёртвых с сохранившейся нервной системой как малые вычислительные блоки включённые в общую сеть. Тогда я ещё не знала себя и не понимала что делаю. К счастью я не стала убийцей. Ни один разум не пострадал от моих бессознательных действий. Боюсь я исходила из соображений логики, а не морали. Использовать активно работающий разум было более трудоёмко.

Роберт прекратил вводить команды и замер над пультом явно не решаясь отправить их на выполнение.

— Останови его— потребовала Ташка: —Или хочешь снова умереть? Теперь ты знаешь насколько это обидно и больно.