Наташа и будущее

Волнение. Азарт! От болезни превращающей обычных людей в страстных «болельщиков» лихорадило весь земной шар и орбитальные города и экипажи дальних экспедиций обследующих удалённые уголки солнечной системы. Что-то подобное, хотя без сомнения в более мелких масштабах, наблюдалось во время состязаний команд из модифицированных спортсменов и искусственных интеллектов. Новостные порталы пестрели заголовками вида «современные школьники берутся за переделывание планет» или «тераформинг Марса вместо экзамена» или «Мой дипломный проект. На меньшее я не согласен!» или «Живу! Дерзаю! Творю!». Снисходительные улыбки сходили с лиц умудрённых учёных. Буквально слетали со скоростью горной лавины. Вчерашние школьники отнюдь не стремились выбирать проторенные пути. Разумеется за отведённых восемь месяцев на красной планете не появилась полноценная атмосфера и не выросли яблоневые сады и даже ещё не были посажены. Максимум, что росло за пределами куполов это колонии бактерий перерабатывающих с помощью энергии солнечного света твёрдую марсианскую почву. И ещё один, на редкость удачный, вид мха к тому же вырабатывающий кислородосодержащий газ и принёсший безоговорочную победу соседней с Ташкиной команде. Семь тысяч километров с гаком, такие вот соседи. Команда Ташки и Петьки заняла почётное семьсот шестьдесят второе место. Весьма неплохо, учитывая, что к концу списка номера команд становились пятизначными.

Не обязательно выводить саморазмножающуюся биомассу на полном самообеспечении. Различные команды предложили множество промежуточных вариантов. Одним требовалось немого внешнего тепла, другим ежедневный полив, третьи эффектно росли только при выполнении каких-то условий.

Одна имперская команда предложила на суд оценивающей комиссии чрезвычайно любопытную самоподдерживающуюся биокибернетическую экосистему. Миниатюрные примитивные роботы ухаживали за высокоорганизованными колониями бактерий получая от последних энергию для самовоспроизводства, а излишки используя на освоение нового жизненного пространства.

К концу соревнований Марс не приобрёл кислородосодержащую атмосферу хотя небольшие изменения стали заметны уже в планетарном масштабе. Невозможно переоценить значение гигантского эксперимента проведённого независимо сотнями тысяч команд из вчерашних школьников. С полным правом и высоко поднятой головой вступившие во взрослую жизнь участники массово возвращались на материнскую планету. Кто-то оставался и включался в работу уже с настоящими учёными и ему не приходилось смущаться или ощущать себя младшим. Состязание закончилось, но процесс продолжался. Лучше всего зарекомендовавшие себя методики изучались, воспроизводились в массовых масштабах и красная планета постепенно изменялась. Пройдёт не больше пятидесяти лет до того как на Марсе можно будет находиться в одном только респираторе без громоздкого скафандра. Ещё столько же и нужда в респираторе отпадёт. Всего сто лет. Песчинка на часах вечности. Меньше чем один вздох в истории планеты. Человеческая жизнь и то длится дольше. Может быть когда-нибудь Ташка сможет прогуляться босиком по марсианскому песку прогретому солнцем и термальными источниками энергии. И будут моря. И леса. И яблоневые сады конечно — куда мы без них.

Петьку, по направлению на работу, распределили в Антарск. Где ещё пригодится инженер-тераформер, специалист по замкнутым системам, как не в подледовым городе.

Антарск, Антарск — город построенный её отцом. Город-сон. Живой цветок скрытый под коркой льда. В изгибах улиц и незаметном глазу уклоне стен — во всём прослеживается математическая точность. Этот город сочтён и измерен. И всё, что в нём есть, от начала и до конца придумано людьми и сделано людьми. А красная кольцевая — самая большая межуровневая улица? Вдоль неё стоят двухметровые скульптуры известных исследователей Антарктиды начиная с Ф. Ф. Беллинсгаузена в двадцатых годах девятнадцатого века на кораблях «Мирный» и «Восток» доказавшего возможность плавания в антарктических водах. Эти скульптуры пластичны. В условно-ночное время они изменяют свои позы. Иногда меняются местами. А если какой-нибудь любопытный дошкольник очень-очень попросит, то могут и средь бела дня наклонится к малышу и шёпотом рассказать свою историю.

Ещё одно чудо Антарска — его сады, парки и пищевые оранжереи. Таких больших нет и под главным марсианском куполом. Антарск самостоятельно обеспечивает свои потребности в пище на восемьдесят процентов.

Когда они только приехали, Ташку поразил «зал северного сияния». Большая комната с высоким потолком. Зрители ложатся на стулья с откидывающей спинкой, а мастера-художники интерактивных голографических картин разворачивают над ними световую феерию надеясь воспроизвести эффекты северного сияния ярче и насыщеннее чем они бывают в природе.

Много чего произошло за двадцать лет.

Когда Ташка ждала первого ребёнка, Пётр предложил ей развеяться, посмотреть мир.

— В космос нам пожалуй уже нельзя— сказал он — Но вся земная территория союза лежит перед нами…