Наташа, мы всё уронили!

– Скажи, – решила спросить я мужчину, когда он скормил мне весь обед. – Почему ты не хотел мне имя свое называть. Нет, я, понимая Алексея, он от природы вредный, но ты-то вроде бы другой, – протянула я, смотря Рыжику пристально в глаза.

Он шумно вздохнул, и отвел свой взгляд в сторону. Я уж думала опять промолчит, но нет, на удивление мужчина ответил:

– Может, потому что оно не моё.

– Как это не твое? – переспросила я. – Ровена ведь называла…

– Ровена, – опять печально вздохнул Рыжик. – Это она мне его придумала.

– О как, я не знала, прости, – покаянно прошептала я. – Я, просто не задумываясь вас стала по именам называть, думала, что Алексей и Василий это…

– Алексей – это имя Черного с рождения, – прервал мои извинения Рыжик. – Ему его дал отчим, который его и вырастил. Которого он считал своим родным отцом. Васькой меня назвала Ровена, когда я появился в замке. Это имя так ко мне и прилипло. Да я особо и не был против. Мне тогда она казалась самой прекрасной женщиной на свете, я готов был с рук её есть. И когда мой настоящий отец спросил хочу ли я его оставить официально, то я согласился.

Я сглотнула колючий комок. Вроде бы соперницы уже давно нет, но, когда Рыжик начинает о ней вспоминать, я чувствую ревность, да такую сильную, что хочется найти некроманта, вернуть душу Ровены, и вновь убить. Причем таким же способом, каким я её уже убила до этого.

– Так какое же твое настоящее имя? – хриплым голосом спросила я, пытаясь выгнать кровожадные мысли из головы.

– Я не помню, – хмыкнул Рыжик.

– Как это? – удивилась я. – Разве можно забыть собственное имя? Ты же не совсем ребенком был, когда попал к своему родному отцу…

Я внимательно посмотрела в глаза рыжему, но он молчал. Я поняла, что похоже эти воспоминания ему совершенно не нравятся, ему очень тяжело. Хотела уже сменить тему, и поговорить о чем-нибудь другом, но Рыжик все же начал рассказывать:

– Мой отчим меня ненавидел всем сердцем. Ведь он за деньги согласился продать свою жену моему отцу, чтобы та родила от него ребенка. Они были молодыми. Должны были пожениться. Но так случилось, что деньги, отложенные на свадьбу, мой отчим проиграл в городе. Видимо на его пути попались мошенники. Короче говоря, там же в городе он случайно познакомился с моим настоящим отцом. В таверне, за кружкой вина излил ему душу. Отчим не знал, как ему домой возвращаться, как невесте и родственникам смотреть в глаза. Он поехал в город за подарком, а вернется мало, что с пустыми руками, так еще и общие деньги будущей семьи проиграл полностью. За мою мать родители дали неплохое приданное. Отчим должен был стать кузнецом, купить инструменты и открыть дело в деревне. Наша деревня стояла в удобном месте, часто мимо проезжали путники, купцы, и услуги кузнеца пользовались спросом. Его отец отучил, но он хотел открыть еще одну кузню. Приехал в город, и вместо того, чтобы потратить деньги на дорогой инструмент, а также на подарок невесте, проигрался. Мой будущий отец предложил отчиму сделку. Тот в брачную ночь отдает ему невесту, так как ему нужен ребенок, а отчим за это получает сумму, которую проиграл. Отчим согласился. После брачной ночи родился я. Мой родной отец договорился с отчимом, что если я превращусь в фамильяра, то он за мной приедет и заберет меня, а матери с отчимом заплатит еще столько же, плюс расходы за меня. Если я в фамильяра не обращусь, то родной отец не станет меня забирать. Время шло, а я не обращался. Отчим меня ненавидел. Пока маленьким был вроде внимания не обращал, а чем старше я становился, тем сильнее отчим злился. Само-собой о том, что я не его сын, знала только мать. Но она за меня никогда не вступалась и тоже относилась очень холодно. Накормлен, обут, одет и на этом достаточно. Я был очень здоровым и не болезненным ребенком. Поэтому не знаю, как бы она себя повела, если бы я слег с какой-нибудь температурой. Возможно, что даже и не подошла бы. Больше я от неё заботы не видел. Но она не была ко мне жестока, а вот отчим… однажды он пьяный пришел, а тут я не вовремя под руку попался, он меня с такой силой пнул, что я головой ударился об стену. Наверное, он убил бы меня, но в этот момент я превратился в кота, и убежал. Долго не мог понять кто я такой, реально считал себя настоящим диким котом. Бегал по деревне, мышей ловил, да крыс. На одних голых инстинктах выживал. А потом мой отец настоящий появился. Он что-то сделал, и я обернулся. Вспомнил, что был человеком, а имя своё вспомнить не смог. Отец меня забрал с собой. Я даже отчима и мать не видел. Когда приехал в особняк, чаще животным был, чем человеком, вот меня Ровена и Васькой прозвала. Но постепенно память ко мне, хоть и не вся, но вернулась. Я тогда поехал в деревню, хотел отчиму отомстить. Ведь взрослый уже был – восемнадцать лет, да и силы не меряно. Но мать бросилась мне в ноги, умоляла не трогать мужа. У меня же были еще братья и сестры младшие, кто их кормить-то будет? Короче, плюнул я, бросил ей денег и уехал. Больше не думал о них…