Натянутая паутина. Том 1

– Удивительно, правда? Два поколения подряд его предки продолжали род с женщинами людского вида, якобы по любви. Будто богиня Силана связывает души тэнкрисов с душами людей. У него даже бородка и усы есть, а он все равно считает себя тэнкрисом, и никто не смеет возражать, ибо трое уже были зарублены на дуэли. Нрав у эл’Травиа непомерно крут, за что король его с трудом переносит.

– Мне кажется странным, что король не находит управы на дерзкого родственника.

– О, ничего странного! Эл’Травиа – самый богатый род в Арбализее, даже богаче царствующей династии, и эл’Азарисы не раз одалживали у них деньги.

– Королевский кредитор…

Возникла неловкая пауза, нарушить которую решила она.

– Что ж, думаю, он надолго, а у меня, как назло, есть еще одно неотложное дело. Позвольте откланяться, митан. Эрнест, за мной.

Таинственная леди Адалинда и ее спутник удалились, а ко мне приблизилась Себастина.

– Они пришли через минуту после того, как вы вошли, хозяин. Она пыталась говорить со мной, но я решила, что лучше молчать.

– Разумно, разумно… Где и когда я слышал это имя – Ганзеко эл’Травиа?

Возвращаться на полевую работу сразу же не следовало, сначала я хотел посетить похороны. А раз уж мы застряли во дворце на целый день, было бы грешно провести это время без дела.

Вернувшись в свои покои и опять затемнив их, я приказал Симону осторожно проследить за передвижениями леди Адалинды по дворцу. Какими такими важными делами собиралась заняться ведьма?

Вскоре демон вернулся и доложил, что леди Адалинда вошла в покои ее высочества Луанар эл’Азарис, но он не может попасть внутрь.

– Я не понимаю.

– Простите, хозяин, но ни один из нас не смог попасть внутрь теневыми дорогами. Какая-то преграда не пускает.

Сказать, что я удивился, значило бы промолчать. За четырнадцать лет, что клан ташшаров служил мне, у них не возникало никаких проблем с проникновением и слежкой. Никогда. Обычные защитные чары эти демоны игнорировали, стены и двери для них ничего не значили, а теперь вот внезапно мне сообщают такое.

– Призови всех свободных братьев, я хочу, чтобы вы облазали весь дворец и выяснили, есть ли еще такие места.

– Будет исполнено, хозяин.

За несколько последовавших часов ташшары нашли еще три места, оказавшихся закрытыми для них: покои леди Адалинды, кабинет и покои короля.

– Какие интересные дела творятся, черт подери.

Остаток дня демоны только и делали, что выслеживали ведьму из теней да докладывали мне о ее передвижениях. Ночь же я провел у распахнутого окна. В него задувал соленый морской ветер, и постепенно все мысли о работе, о технократах, пропадающих детях, восстающих мертвецах, пайшоанском следе, выставке и винтеррейкцах исчезли, уступив место Бельмере.

Отринутая до времени тоска по любимой жене вернулась и ударила с новой силой. Заключив брак в начале этого тысячелетия, мы оба понимали, что обычная супружеская жизнь нам будет недоступна. Я в одночасье стал главой только что основанной Имперры, а она происходила из старинного рода кель-талешских флотоводцев. Ее жизнью было море, а моей – служение Мескии. Я не мог отринуть своего долга, просить же Бель покинуть флот и идти по жизни рядом со мной не было смысла – зачем отнимать у любимого его душу? Зачем приближать к себе самое драгоценное, если эта близость грозит смертью? Нет, моей жене было безопаснее там, в бесконечной морской охоте на пиратов под ударами шквального ветра в сезон бурь.

До безумия захотелось прикоснуться к ней, увидеть ее улыбку, услышать смех, поцеловать… но нет. Вместо мягких губ жены мое лицо покрывал поцелуями теплый морской ветер, а ночь тем временем разверзалась далеким, но громким ревом тысяч тигриных глоток.

Седьмой день от начала расследования

Тэнкрисы не питали сакрального почтения к мертвым телам своих сородичей. Мой народ понимал, что плоть – это лишь временная оболочка, кусок мяса, который не более чем инструмент для достижения целей, поставленных духом и разумом. Когда дух отходит в Шелан и тэнкрис возвращается туда, где ему до́лжно находиться, его временное пристанище теряет смысл, и с ним нужно что-то делать.

Бросать тела мертвецов как мусор тут и там было изначально не принято, все же стоило проявлять аккуратность в память о содеянном с помощью их. Поэтому предки придумали зарывать трупы в землю и устанавливать над ними мнемоны – надгробия, иначе говоря. По сложившейся тэнкрисской традиции мертвых укутывали в белое полотно, клали на каменный диск и погружали в круглую же могилу. Диск символизировал око Силаны, нашей матери, и похороны происходили, как правило, через ночь после смерти. Считалось, что за ночь все скорбящие должны были успеть попрощаться и отпустить дух почившего[45]. Вот и все.

Разумеется, Императоры были исключением, их плоть, как и их имена, считалась священной и подлежала особому обхождению.