Натиск

Все кто живёт в этой деревне это те кто был за пределами города. Одни работали на полях, другие были в поезде, кто-то просто гулял один в местных лесах, а кто-то, как семья Лидии, отдыхали на природе. Им повезло, чертовски повезло. Но ей по прежнему сняться кошмары в которых столб дыма что был виден с того озера где они веселились. Ту панику и смятение в глазах родителей. И их тишину. Они ехали на озеро не всей семьёй, бабушку и деда решили оставить дома. Мол понапрасну не дёргать стариков. Мать до сих пор себя за это не простила и иногда плачет по ночам, а отец… плачет реже. Когда они возвращались в город надежда еще теплилась. Крошечная, но всё же надежда. Дым хоть и затмил солнце на многие и многие часы, но ведь это мог быть просто большой пожар? Они верили даже в самые несбыточные мечты. Лошади скакали на исходе своих сил, и паника увеличилась когда они увидели таких же горожан спешащих обратно в город. Все были ошарашены масштабами катастрофы. Лидия уже точно не помнит каким большим был город, мозг стер крупицы тех знаний, а посмотреть её не отпускают, однако она помнит черные, обугленные деревья только на подходах к городу. Эти воспоминаний не отпускают и ее.

Где-то четверть выживших решили просить пристанища у соседнего П’Элина, остальные же решили объединиться. Сказать что “решили” значило бы соврать, нет, им пришлось объединиться. П’Элин отказывался принимать к себе, для них, как и для всей страны, потеря А’Элина скзалась чудовищной. Город некогда служил торгово-пропускным пунктом, практически второй столицей Отара. И в отличии от Мраада – нормальным городом с нормальным устоем и нормальными жителями. Правительству пришлось в экстренные сроки менять торговые пути, восстанавливать политическое влияние и сдерживать панику населения.

Поэтому всем тем кто в прошлом были врагами, кто не здоровался с соседом по утру и те кто ночью воровал да бухал – пришлось объединиться.

Лидия же смотрела на все эти терзания и сумятицу и понимала что “взрослым” не до её кошмаров. Только последний год был продуктивен и вся деревня пришла к так называемой “норме”. Всё стало обычно. Спокойно. А Лидия… Лидия за это время приобрела защиту в виде образа “неунывающей озорницы”. Что бы они сказали ей о страхах ночью? “Успокойся, всё пройдёт, ты вырастешь ещё”. Но нет! Нечего уже четыре года не проходит! Она до сих пор просыпается ночью и до сих пор боится смотреть на огонь. Как например сейчас боиться что Рим упадёт.

Однако он не падает, виляет восьмеркой в воздухе, но перешагивает порог.

– Знаешь, а мне с тобой весело. – Говорит она и в тот же момент, видимо отвлеченный Рим спотыкается второй ногой. Лидия пытается схватиться за рубашку, но не успевает. Понимание случившегося подтверждает испуганный возглас где-то со стороны кухни. Походу в доме были не только Рим и Лидия, но ещё и Баа. Старушка быстро, насколько может в её годы, забегает за угол и видит картину происходящего.

– Какого чёрта вы тут творите? – Чуть-ли не срываясь на крик говорит Баа. – Кто вам двум балбесам разрешил?

Лидия подскакивает к упавшему Риму. Хватаясь за предплечье она чувствует мелкое подрагивание мышц, да и сам Рим стал бледно выглядеть.

– У него припадок! Баа помоги! – Срываясь кричит Лидия.

Баа знала что такое может произойти, но не так рано.

– Переверни и подними его голову.

Лидия послушно выполняет приказ и её саму начинает трясти.

– Что с ним? – Говорит она вполголоса.

– Это из-за настоя транка. Ничего страшного, сейчас дам ему понюхать вот этого. – Баа четкими и размеренными движениями моментально достает из кармана мешочек с травами. – Запоминай, девочка, тут сборник за которыми я тебя вчера посылала. Смесь Хищиника, Мачехи и Гин-Билобы.

– А? Да-да. – Отвечает девушка.

– Повтори, и не паникуй.

– Смесь Хищинка, Мачехи и Гины.

Баа кивает головой. Девочка пока еще не понимаем на что способна.

– Тех кто находится под Транком заставляет заснуть, а если их просто так дать понюхать то вырубит обоняние часа на два.

– Спасибо! Спасибо что помогли ему. Это я! Я разрешила ему пойти, извините, не досмотрела!

– Всё хорошо, ничего страшного. Голову он себе не проломил и это главное. Всё, давай. Берись за руки, а я за ноги. Авось утащим.

Пена из-зо рта прекратилась и остатки ее спадали с губ на пол, проникали через щели и впитывались в землю. Слюна горькая как настой исчезала в почве, пропитывала ее и проникала глубже.

Ч2.

Прошло некоторое время и Рим вновь обнаружил себя в кровати, а возле него на краешке приютилась Баа. Старуха вертела в руках какую-то безделушку и напевала себе под нос.

– Что произошло? – Спросил он вновь хриплым голосом.

Его ещё немного мутило, но это было не критично.

– Проснулся однако. – Сказала старуха и отложила вещицу на столик. – Надоело небось ходить туда-обратно по два метра?

Рим засмущался от этого вопроса. Заметив то что он отвёл глаза Баа догадалась и прервала извинения до их начала.

– Что с тобой произошло? Да так, побочные эффекты лечения. Сейчас то ты как?

– Более-менее.. Мутит только.