Натиск

– Молодой сир, отпустите. – Сказал оборванец и зачесался в два раза быстрей. Из сорванных волдырей на лице потек желтоватый гной. Ворон при виде этого откинул беднягу на землю и повторил свой вопрос. – Четверку? Ее больше не делают, сир, не-не, не делают. – Еще один рывок прервался опущенным железным сапогом на грудь. – Три сотни и семерка ваша. Да-да! Ваша! Отпустите, меня убьют без денег, убьют же!

– Как ты жалок. – Лицо Ворона искревилось в отвращающей гримасе. – Хаба знаешь?

– Нет! Нет! Не знаю! Не надо меня к нему прошу!

– Просто отведи НАС к нему. – Сказала Кошка. В ее взгляде скорее присутствовала жалость. Он был ужасным человеком, но он ведь был таким же как этот мальчишка. Но он не смог сбежать. От этой мысли у нее защемило в сердце.

– Отпусти его, хватит. – Лев проникнулся взглядом Кошки. – Просто отведи нас к Хабу.

Ворон нажимал на грудь дилера сильней, и только когда тот начал пищать – отпустил. Он не хотел сюда идти, не хотел видеть это снова, не хотел слушать эти жалкие речи ничтожеств. Он пошел сюда с одной той мыслью что быть может тут хоть что-то изменилось. А оно изменилось. Четверка была сильнейшей в его время смолой, а теперь это семерка. Этот блядский город только и может расти вглубь и пробивать одно дно за другим. Три поколения за четыре года. Какой сейчас смола стала? Какой эффект она выдает что ее принимают до передоза? Жалкий червь в его голове закопошился рьяней взывая к легким чувствам наслаждения.

“Вспомни, вспомни как тебе было хорошо”– твердил он.

– Иди к черту. – Ответил Ворон вслух. – К Хабу, быстро.

Ч4.

Корону греха напялила юная дева,

И стала царицей в собственных снах.

Тот бравый мальчишка – покоится с миром

В ее длинных, красивых ногах.

Кто знает что произошло бы со всей страной, а то и соседними, если бы смола не рассыпалась прахом за пределами города. Она появилась на улицах десять лет назад. И никто точно не знает как ее создали. Тайна смолы покрыта еще большими тайнами ее поставок. Многие уверены что ее выделяют из какого-то магического существа. Ведь их много в загашниках и стоках Мраада. Многие магики любили лезть в старое место пребывания Меридиана. Их запрягали, убивали, использовали и… переделывали в наркотики. Какой точно вид магик использовался для смолы? Неясно. Но магия точно струилась в этих желтоватых камешках пахнущих хвоей.

Прорыв среди всех магических наркотиков. Настоящее творение искусства не годящееся в подметки сраным каплям из Игловика.

И его улучшали. Первая версия этого наркотика уничтожала под корень личность человека. Разжижает мозг в прямом понимании. Он вытекал из ноздрей, ушей и глаз. Немного мозга, не подумайте. Но столько сколько нужно для превращения человека в овощ. А ведь бездумный кусок живой плоти не платит, так? Он не работает и не может платить. Именно так и изобретались новые версии смолы. Меньше затрат – больше результата. Поставить на производство. И вуаля! Теперь каждый пьянчуга в городе считался за посланника божьего, безгрешного и непоколебимого волей своей. Ибо они только пили и били своих детей. Засоленные же насиловали и убивали в порыве третей версии. Обычная ситуация для Мраада, но со своими изощренными. Ведь вначале следовало одно, а потом другое… никогда неразделимое. А ведь третья версия была самой лучшей в плане производства и затрат.

И вот так меняли раз за разом состав, и всякий раз появлялись новые проблемы. Седьмая версия была чем-то схожа с первой. Она тоже превращала человека в овощ. Но уже не на всегда, а только на пару часов. И часы эти для принимающих были наилучшими часами в их жизни. Абсолютное блаженство сравнимое только с теплотой материнской груди. О которой они так любили говорить перед приемом, и после него.

– Чарующая мать обняла меня.

– Она любит меня.

– Она любит нас.

– Обними меня матушка.

А потом злая реальность вырывала их из столь приятного сна! Кощунство! Вот так новенькие привыкали, старенькие подыхали, а деньги все плыли и плыли.

Откуда вы спросите вообще были эти деньги и почему их вечно не хватало? А ответ легче некуда.

Правители Мраада возвели производства Стара в абсолют. И прочие производства тоже. Они это умели. А что по части жадности… Она была непреодолима для тех кто сидел не верхушках короны. А для них “иглы” и “гвозди” – мусор плодящиеся в мусоре. А для них, для господ мира сего, шпили Мраада это – колья. Колья для тех врагов что перейдет им дорогу, колья на которых будут их головы. “Их”, но не “нас”.

Ч5.

На кухне поднялся характерный, разгоняющий аппетит, запах. Узкие полоски сала шкварчали и бегали взад-вперед на сковородке. Капли жира взрываясь взлетали вверх, отблескавали желтоватым светом и падали на плиту оставляя на ней следы военных преступлений. Либо кожа Медведя была нечувствительна, либо он глубоко погрузился в свои мысли и не чувствовал обжигающие капли.

Лис, перебинтованный с головы до ног, лежал на столе и лениво перекатывал деревянный шарик из стороны в сторону.

– Когда они вернуться? – Сказал он.