Натюрморт с воронами

Конвейер двигался в окошко на противоположной стене. Пендергаст подошел поближе и заглянул в следующий цех. Кори неохотно последовала за ним. Следующее помещение было большим и круглым. Конвейер доставлял туда неподвижные тушки индеек, а посередине комнаты работал большой автомат, отсекающий им головы острым как бритва лезвием. Кровь брызгала на стены и стекала ручьем в большой чан. С одной стороны конвейера сидел человек в халате и с длинным ножом, похожим на мачете. Ему полагалось прикончить тех птиц, которых по тем или иным причинам пропустила машина. Кори не выдержала и снова отвернулась.

– Как называется этот цех? – спросил Пендергаст.

– Кровавый, – ответил Бледсоу. Он уже перестал возмущаться и не без удовольствия выступал теперь в качестве гида.

– Вполне подходящее название, – отозвался Пендергаст. – А что происходит с кровью?

– Ее сливают в большие цистерны, а потом куда-то увозят. А что происходит дальше, понятия не имею, – пояснил парень.

– Думаю, добавляют в корм для животных, – предположил Пендергаст. – Тут все залито кровью.

Кори передернуло. Здесь все было так же ужасно, как и на кукурузном поле, когда она увидела безжизненное тело Уилли Стотта.

– А куда потом поступают индейки?

– В ошпарочный цех.

– Ясно. А как вас зовут?

– Барт Бледсоу, сэр.

Пендергаст дружески похлопал его по плечу.

– Очень хорошо, мистер Бледсоу, ведите меня дальше.

Они миновали кровавый цех, прошли по длинному коридору и оказались в огромном мрачном помещении, напоминающем пещеру. Здесь конвейер делал поворот и доставлял тушки индеек к большой емкости, где их окунали в кипящую воду, а потом сдирали перья и вынимали потроха. В этом помещении было очень шумно, а запах стоял такой, что голова шла кругом. Кроме того, здесь было так жарко, что Кори сразу ощутила на руках и других открытых частях тела мелкие капельки конденсированной жидкости. Она впервые пожалела о том, что не осталась в машине.

– Что здесь происходит? – допытывался Пендергаст, вполне освоившись с ролью экскурсанта.

– В ошпарочном цехе птицу обдают горячим паром, потом окунают в кипящую воду и очищают от перьев.

Пендергаст посмотрел туда, где с конвейера свисали уже почти голые тушки индеек.

– А дальше куда их направляют?

– В потрошильный цех.

– Ну что ж, вполне логично.

Бледсоу, слегка замявшись, попросил:

– Подождите меня здесь, сэр. – И он тут же исчез.

Однако Пендергаст не стал ждать, а быстро зашагал вдоль конвейерной линии, позвав за собой Кори. В потрошильном цехе птиц очищали от остатков перьев, а потом ударом острого лезвия вспарывали живот и вакуумной установкой вынимали потроха. Затем птицы поступали в цех быстрой заморозки. Весь этот процесс был автоматизирован, и только в отдельных местах рабочие контролировали умные машины. Пендергаст увидел женщину, которая стояла у приборной доски и наблюдала за показаниями приборов.

– Позвольте прервать вас на минутку, – обратился он к ней.

Кори узнала в ней Дорис Уилсон, грузную женщину лет пятидесяти, с копной светлых волос некрупным красным лицом, одиноко проживавшую неподалеку от ее дома.

– Вы из ФБР? – продемонстрировала она свою осведомленность.

– А вы кто? – осведомился Пендергаст.

– Дорис Уилсон.

– Можно задать вам несколько вопросов, миссис Уилсон?

– Валяй.

– Вы хорошо знали Уилли Стотта?

– Да, он работал здесь уборщиком.

– Он справлялся с работой?

– Да, вполне, у него не было никаких замечаний.

– Кажется, он злоупотреблял спиртным.

– Да, но никогда не напивался до смерти и никогда не пил на работе.

– Он был приезжим? Откуда?

– С Аляски.

– А чем он там занимался?

Дорис помедлила с ответом, поправляя птицу на конвейере.

– Работал на рыбоконсервной фабрике.

– А почему он уехал оттуда?

– Говорят, из-за женщины.

– Почему он остановился именно в Медсин-Крике?

Дорис улыбнулась, обнажив ряд потемневших от курения неровных зубов.

– Мы сами удивляемся этому. Похоже, Уилли нашел тут себе друга.

– Кого?

– Свида Качила. Свид – лучший друг для каждого, кто не может обойтись без рюмки бурбона.

– Спасибо, – кивнул Пендергаст и добавил: – Не подскажете ли, где найти Джеймса Брина?

Она кивнула в дальний конец конвейера.

– Он там, где вынимают потроха. Такой толстый черноволосый парень в очках.

– Благодарю вас.

– Пустяки. – Дорис приветливо кивнула Кори.

Пендергаст поднимался вверх по металлической лестнице вслед за конвейером, доставлявшим тушки птиц к огромному разделочному столу. Только в этом месте на птицефабрике все операции производили рабочие, а не машины. Они разрезали тушки острыми ножами, а потом с помощью вакуумной установки и длинного шланга освобождали их от внутренностей. Все работники на этом конце линии были в белых халатах и белых колпаках, чем напоминали персонал больницы. А в самом конце линии находился последний пункт продвижения индеек. Здесь их окончательно чистили горячим воздухом под высоким давлением и готовили к быстрой заморозке.