Натюрморт с живой белкой (СИ)

— Надо, надо… Иначе ты меня окончательно сожрешь. Девочка, любящая отдавать долги. Я тоже не люблю брать в долг. Давай уже иди ко мне, пока красная армия не вернулась.

Денис приподнялся, чтобы поцеловать коленку и получил ногой в грудь.

— Белка, может тебе на орехи отсыпать? Тогда ты прекратишь драться без повода! Я же могу и разозлиться.

Белка сжала губы и закрыла глаза, почувствовав на ресницах горячие слезы. Теперь она чувствовала, что внутри все горит так, как от лимонного сока свежий порез. У нее отключились мозги от страха — она ведь должна была сказать, что месячные заканчиваются… Иначе как объяснить с утра их отсутствие? Есть последний шанс — она же иностранная дура и Пушкина не читала уже давно.

— Ничего не вернется. Все ушло. Я хотела сказать, что у меня они почти закончились… Ты просто не так меня понял. У меня бывает так, через день… Снова. Чуть-чуть.

Денис развел ей ноги, чтобы добраться до талии. Рывок, и Белка уже сидела у него на коленях.

— В таких вещах словами не играют, — его голос звучал как никогда серьезно. — Я ведь мог нечаянно кончить в тебя, понимаешь?

Она держала руками свои волосы, чтобы не обнимать Дениса. Его губы оказались совсем рядом, но она до тошноты не хотела его поцелуя. Язык, казалось, еще ныл от прежних. Ей вдруг до дрожи захотелось, чтобы он ушел. Немедленно. И никогда не возвращался.

— Тогда давай я постелю кровать и займемся этим делом по-нормальному. Без всякой крови и страхов залететь.

Он запустил руку между ее ног. Огонь, опаливший кожу, высушил в ней все желания.

— Кажется, они тоже хотят моего поцелуя.

Он усмехнулся и нашел все же губы на ее лице, но Белка тут же уперлась ему в грудь и оттолкнула.

— Я не хочу больше! Уходи!

Она оперлась о диван и встала. Колени дрожали, но все же Белка сумела сделать пару шагов к двери кухни. Хотелось пить. Безумно.

— Бель! — Денис вырвал у нее из рук бутылку и отодвинул стакан от края столешницы. — У нас был дурацкий секс, согласен. Но не надо обвинять в этом одного меня. Ты тоже этому поспособствовала.

Он наполнил стакан до самых краев, и Белка расплескала воду, пока подносила его к дрожащим губам.

— Бель, прости, — Денис подставил ладонь под дно стакана. — Прости, если сделал тебе больно. Я же не нарочно. Честно.

Он забрал стакан и поставил в раковину.

— Бельчонок, не гони меня. Я сделаю тебе хорошо. Обещаю. Я теперь не буду никуда спешить. Я одену резинку для твоего спокойствия… Бель, ну не надо плакать, ты чего?

Он подхватил ее подмышки, и Белка ткнулась носом ему в грудь, но лишь Денис дотронулся ладонью до лопаток, чтобы утешить, новая волна ярости накатила на Белку. Ей вдруг все стало противно в Денисе, даже его глаза.

— Я сказала убирайся! Я не хочу тебя видеть. Пошел вон!

Последнее она уже кричала по-английски. Еще и еще. На все лады склоняя просьбы оставить ее одну. Когда Денис, не прервавший ее неистового слезного монолога, наконец повернулся к ней спиной, Белка выхватила из коробки нектарин и запулила им прямо ему между лопаток. Фрукт упал на пол. Денис секунду простоял недвижим. Но не обернулся. Молча натянул шорты с футболкой. Проверил, в кармане ли ключи. Не глядя на Белку, прошел к двери. И в этот раз она со щелчком захлопнулась за ним.

Глава 24 "Чем пахнет изюм"

Вечер наступал непростительно долго. Белка сидела на диване, тупо глядя в одну точку, и чувствовала себя бусами — точно каждую часть тела по отдельности нанизали на тонкую леску, которую дергали туда-сюда невидимые руки. Голова, за ней шея и туловище совершали странные волнообразные движения и вновь замирали. Тогда даже гулкий шарик в животе переставал звенеть, и Белка вновь забывала о голоде. А вот забыть о жажде не получалось, но сил оторвать себя от дивана не было.

После ухода Дениса, она швырнула все полотенца, и с ними плед, в стиральную машину. Та давно уже пропищала свою победную песню, но Белка не достала выстиранного. Надо было для начала разобрать старое белье, но даже этого она не хотела делать. Просто сидела на диване и буравила взглядом стену.

Телефон лежал рядом, но жажда так высушила горло, что позвони сейчас Мартин, Белка не смогла бы ответить на звонок. Солнце уже позолотило листву на вершинах деревьев, но ветер, увы, так и не пожелал заглянуть в распахнутые настежь окна. Два часа назад Белка включила все вентиляторы, и теперь от их непрестанного гула раскалывалась голова, но для того чтобы выключить их, тоже требовалось встать, а делать этого она не собиралась.

Белка ни о чем не думала. Она хотела полностью стереть из памяти этот день, не желая признавать за собой никаких ошибок. Так не поступают даже школьницы. Она явно перегрелась на солнце. В здравом уме сделать такую глупость она не могла. Надо просто забыть и жить дальше. Выкинуть мольберт, не дожидаясь утра, даже не взглянув при нормальном свете на результат — плевать, удалось передать достоверно цвет глаз или нет. Не такой уж он и красивый. Цвет глаз. И Денис. Если приглядеться.