Нации и этничность в гуманитарных науках

4. Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах, том 1/Издание подготовили Л. Г. Бараг и Н. В. Новиков. М.: Книжное Издательство «Наука», 1985. 336 с.

REFERENCES

1. Antologija fol’klora narodnostej Sibiri, Severa i Dal’nego Vostoka, ed. Vladimir Sangi. Krasnojarsk: Krasnojarskoe Knizhnoe Izdatelstvo, 1989. 67 p. (in Russian).

2. Kulemzin Vladislav, Lukina Nadezhda. Materialy po fol’kloru hantov. Tomsk: Izdatel’stvo Tomskogo universiteta Publ., 1978. 216 p. (in Russian).

3. Narodnye russkie skazki A. N. Afanas’eva v treh tomah, tom 1, ed. Lev Barag and Nikolsj Novikov. Moskoe: Knizhnoe Izdatel’stvo «Nauka» Publ., 1985. 336 p. (in Russian).

4. Vostochnoslavjanskie volshebnye skazki: dlja uchashhihsja srednikh i starshih klassov, ed. Tat’jana Zueva; trans. Tat’jana Zueva and Boris Kirdan. Moscow: Prosveshhenie Publ., 1992. 124 p. (in Russian).

Лица на банкнотах: символика оформления таджикской национальной валюты

Болашенкова Е. А.

В 2000 г. в Таджикистане была введена новая национальная валюта – сомони. Она пришла на смену таджикскому рублю, использовавшемуся в течение пяти лет: с 1995 по 2000 гг. Вплоть до 1995 г. в обращении был советский рубль: из всех бывших союзных республик Таджикистан перешел к собственной валюте последним.

Введенные в независимом Таджикистане деньги получили свое название в честь эмира Исмаила Самани (тадж. Исмоили Сомони) – основателя государства Саманидов, правившего в Мавераннахре с 892 по 907 гг.

Помимо изображения самого Исмаила в оформлении валюты используются портреты восьми других человек (ныне покойных), живших в разных эпохах с разбросом в тысячелетие и оставивших след в разных областях деятельности. Для понимания того, что именно в жизни каждого из них могло показаться руководству современного Таджикистана принципиально важным; какие их черты оказались отвечающими сегодняшним ценностям, необходимо изучить биографию каждого из представленных на банкноте деятелей.

Сомони состоят из ста дирамов. Если слово «дирам» – это видоизмененное «дирхем», восходящее, в свою очередь, к общеближневосточному «драхма», то название «сомони» напрямую напоминает таджикам об их собственной, национальной истории и идентичности. Поиск и популяризация именно национальных (а не общевосточных или общемусульманских) героев – одна из ярчайших особенностей постсоветского Таджикистана.

Исмаил Самани (849–907) не был основоположником самой династии, однако именно с ним историки связывают приход к ее величию[376].

Основанное им государство позиционируется в наши дни как первое национальное государство таджиков (сегодня, после распада СССР; Таджикистан вновь оказывается в состоянии молодого национального государства, только что обретшего независимость, что можно рассматривать в качестве исторической аналогии). За годы правления он значительно расширил его территорию, а также успешно отразил несколько набегов кочевников на северные рубежи государства[377]. Исмаил вошел в историю как образец справедливости и беспристрастности, как правитель, почитаемый населением и популярный у народа. Сохранилось множество рассказов о его честности, милосердии, храбрости и простоте привычек[378].

Исмаил Самани изображен на двух банкнотах (100 сомони и 50 дирам). На банкноте в 100 сомони представлен его плечевой портрет в короне на фоне Мавзолея Саманидов в Бухаре. На банкноте в 50 дирамов эмир изображен в полный рост, верхом на коне, с мечом в поднятой правой руке и круглым щитом в левой. Иконография Исмаила Самани в постсоветское время представляет большой интерес и заслуживают отдельного изучения. Корона на голове Исмаила кажется сегодня неким каноническим элементом, однако не исключено, что в данном случае представлено явление, названное Э. Хобсбаумом «изобретенной традицией», и образ Исмаила связывался с такой короной далеко не всегда. Возможно, оказала влияние и распространенная (но, скорее всего, ложная[379]) этимология, возводящая название народа «таджик» к иранскому корню taj («корона», «венец»).

Выбору личности Исмаила Самани для изображения на купюре, вероятно, способствовало в том числе и то, что эмир выступает своего рода ориентиром и эталоном правителя лично для президента Э. Рахмона[380]. Можно провести еще одну параллель: Исмаилу удалось удержать власть и сохранить стабильность в непростые времена; нечто подобное произошло уже в постсоветские годы: Рахмон возглавил государство в разгар тяжелейшей гражданской войны 1992–1997 гг., сумел ее остановить и остается главой республики по сей день.