Нации и этничность в гуманитарных науках

4. Journal de Clément de Fauquembergue greffier du Parlement de Paris (1417–1435), Publié par Alexandre Tuetey avec la collaboration de Henry Lacaille. Paris: H.Laurens, 1903. T. 1. 410 p.

5. Journal de Clément de Fauquembergue greffier du Parlement de Paris (1417–1435), Publié par Alexandre Tuetey avec la collaboration de Henry Lacaille. Paris: H. Laurens, 1903. T. 2. 372 p.

6. Journal de Clément de Fauquembergue greffier du Parlement de Paris (1417–1435), Publié par Alexandre Tuetey avec la collaboration de Henry Lacaille. Paris: H. Laurens, 1903. T. 3. 298 p.

7. Journal de Nicolas de Baye greffier du Parlement de Paris (1400–1417), Publié par Alexandre Tuetey. Paris: Librairie Renouard, V. e. H. Laurens, successeur, 1885–1888. T.1. 368 p.

8. Journal d’un bourgeois de Paris 1405–1449, Тexte original et integral présenté et commenté par Colette Beaune. Paris: Librairie générale française (Le Livre de poche), 1990. 544 p.

9. Slovar’ osnovnyh istoricheskih ponjatij. Izbrannye stat’I, transl. Kirill Levinson. Moscow: Novoje literaturnoje obozrenie Publ, 2014. Vol.2. 752 p. (in Russian).

«Свои» и «чужие» в имагологии: формирование образа «врага» в России и Англии в первой трети XVIII в.

Лабутина Т. Л.

Изучение межкультурных (инокультурных, кросс-культурных) коммуникаций в отечественной науке за последние годы заметно активизировалось. Появились теоретические статьи, а также монографические исследования по данной тематике. Обращаясь к различным проблемам, связанным с имагологией, мы задались целью выяснить, каким путем образ «чужого» превращается в образ «врага»? Анализ работ Н. А. Ерофеева, С. В. Чугрова, Л. 3. Копелева, С. В. Оболенской, А. В. Голубева, С. А. Лучицкой, Л. П. Репиной и других ученых[557] позволяет заключить, что образы «чужого» как представления о другом народе, укоренившиеся в сознании людей, последовательно трансформируются и перерастают в образы «врага», а также что от подобных предрассудков человечество страдает с самого начала своего существования. Какие предпосылки способствуют данному процессу? Как происходит подобная трансформация? Насколько продолжителен или кратковременен может быть указанный процесс? По каким критериям можно составить представление об изменении образов? Ответить на поставленные вопросы мы попытаемся на примере англо-русских отношений первой трети XVIII в.

Деление на «своих» и «чужих» в России сделалось заметным уже в правление Ивана Грозного, когда с Англией были установлены дипломатические и экономические отношения. Укрепление позиций английского торгового и промышленного капитала при одновременном ущемлении национальных интересов привело к зарождению ксенофобии в русском обществе. Жители Московского государства негодовали по поводу той близости, какую допускал государь в своем знакомстве с «варварами». Обратим внимание на тот факт, что русские смотрели на иноземцев как на «варваров». Аналогичными эпитетами иностранцы наделяли самих жителей России. Впервые образ «русского варварства», по признанию Е. В. Ермасова, сформировался в Западной Европе в XVI–XVII вв. во многом благодаря сочинениям немецких писателей С. Герберштейна, А. Олеария, М. Мейерберга, И. Корба. Этот образ включал в себя стереотипные представления иностранцев о русском народе, главными из которых были: «русская деспотия», опасная своей агрессией для Европы; православная религия, отличная от католической и протестантской конфессий; необразованность русского народа; обычаи и особенности национального характера (склонность к пьянству, воровству и т. д.). В целом русский народ рассматривался иностранцами как «варварский, достойный жить в рабстве»[558].