Нация и государство

Борис Миронов Нация и государство

Яко дым истаял шумливый еще вчера, крикливый кагал хулителей, ненавистников России, все сделались рьяными поборниками России, ревнителями ее силы и независимости. Уста, еще не остывшие от многозлобия к России, теперь неутомимо вещают о возрождении ее былой мощи. Все оборотились в "патриотов России", в "государственников", "державников". Только не дай Бог свершаемое оборотничество принять лишь за шутовской маскарад в политическом балагане, это значило бы прозевать страшный удар, выцеленный в русских, потому что под шум и гам возрождения великой России сводят русский народ, потому что велеречивый гомон о спасении, сохранении, приумножении России, становлении богатого, мощного, независимого российского государства вовсе не означает, не содержит в себе и грана заботы о спасении, сохранении и приумножении русского народа. Идет тонко продуманная игра на подмене понятий. Мы, русские, обоснованно, на выверке веков, считаем, так оно и есть, что основу крепости, необоримости России извечно составлял русский народ, ныне стодвадцатимиллионный народ в стапятидесятимиллионной России. Когда нам говорят о возрождении мощи и славы России, само собой разумеем благо русского народа — наше национальное благо. Но вчитайтесь, вслушайтесь в нынешних "спасителей" России, тех, что у власти, и тех, что рвутся к власти, у них же и слова нет о русской нации, более того, как черти от ладана бегут они от всякого помыслия о национализме, для них весь круг забот — только интересы государства.

Но мера интересов государства расплывчата, неосязаема, самое главное, может не иметь ничего общего с интересами нации. Ведь было уже, пережили, когда государство богатое и могучее, а народ нищенствовал, закрома государства были полны, а народ голодал, с каждым годом нарастал вал производства стали, чугуна и сплавов, а в магазинах шаром покати, не хватало самого насущного. И сейчас наше государство не обеднело, да только народ в нем бедствует и вымирает. Поэтому хватит говорить об интересах государства, пора громко и внятно заявить об интересах нации, и каждый шаг, каждое политическое, экономическое действие вымерять, оценивать именно интересами нации.

Не нация для государства, а государство для нации!

Государство лишь машина, обслуживающая нацию. Весь сложнейший механизм государства, каждая его шестеренка подчинены только одному — росту могущества нации. Если государственный механизм тесен, неловок, мешает развитию нации, ничуть зазорного, если нация будет раз за разом его переналаживать под свои нарастающие потребности. Когда профессор, лауреат Государственной премии, автор 120 изобретений не имеет возможности купить такую же квартиру, машину, как владелец торговой лавки, — это свидетельство разлаженного государственного механизма, отсутствия в государстве заботы о развитии и укреплении нации. Когда труженик нищ в государстве, в котором процветает жулик, то такое антинациональное государство требует немедленной починки.

Ничего во имя государства, все во имя нации!

Так называемые "государственные интересы" — это, как правило, чьи-то личные, корыстные интересы, групповые, партийные, олигархические, замаскированные под общественно значимые, они раздраивают общество на классы, сословия, прослойки. Только национальные интересы крепят общество в монолит. Что угодно и как угодно можно закамуфлировать под государственный интерес, государственную необходимость — неосязаемую, незримую, когда весь народ, за исключением жуликов от власти, портняжек "государственных интересов", ради "государственных интересов" может прозябать в нищете. Только национальный интерес имеет четко осязаемую оценку — нация нравственна, крепка, уверена в себе.

Руководящий принцип государственного строительства — поддержание жизнетворчества нации, создание условий для национального политического и социального расцвета. И то государство разумнее, эффективнее для нации, которое дает больше возможностей для этого. Такому государственному устройству чужды любые революционные преобразования, социалистические ли, демократические, потому что всякие революции посягают в первую очередь на национальные традиции, национальный уклад жизни — основу жизни нации.

Нация, порабощенная революционными реформами, перестает жить естественной для нее жизнью, она отупляется и принижается, приучается жить и действовать не по своему национальному разуму, согласно со своим национальным инстинктом, а по команде захватчиков власти, которые, в свою очередь, действуют исходя из заимствованных извне, чуждых для нации идей. Уже само их стремление к революционным преобразованиям, губительным и гибельным для нации, есть свидетельство их непонимания нации, для которой они чужие.