Нация и сталь

Впрочем, такая привычка к подчинению и дисциплине, возможно, имела более древнее происхождение. В средние века один папа называл Германию "terra obedientiae" (земля послушания). Немалое влияние на формирование национального характера оказали и события тридцатилетней войны XVII века. Ежедневная близость смерти, постоянный "Angst" (страх), о котором пишет в своих стихах Грифиус, заставляли уцелевших стремиться к подчинению любой власти. Люди, охваченные атавистическим страхом перед вероятными последствиями любого распада существующих социальных отношений, с радостью принимали непомерные требования своих князей; со временем такое приятие стало нормой и приобрело силу традиции. В 1758 году Карл Фридрих Мозер писал: "У всякого народа есть своя движущая сила. В Германии - это повиновение; в Англии - свобода; в Голландии - торговля; во Франции почитание короля".

Легенда о продаже души дьяволу не случайно оказалась столь близка немецкой душе. Немцы продали свою душу в обмен на дисциплину, порядок и обещанное материальное благополучие, которое сначала с успехом реализовывалось в Эссене на заводах Круппа, а потом начало воплощаться в жизнь на всем германском пространстве в эпоху правления Адольфа Гитлера. Это германское пространство представители Третьего Рейха воспринимали достаточно ясно.

Еще в 1865 году в своем эссе "Что такое немец" Рихард Вагнер писал: "Немецкая поэзия, музыка, философия ныне высоко ценимы народами всего мира; однако в своей тоске по "немецкой славе" немец обычно не в состоянии мечтать ни о чем другом, кроме чего-то подобного реставрации Римской империи".

Глава XI

Восстание масс

Победа Пруссии над Францией в 1870 году и создание Германской империи привели к изменению баланса сил в Европе и во всем мире. Германия к тому времени была не только сильнейшей военной державой на континенте, но и страной с широко развитой промышленностью, чему в немалой степени способствовала и деятельность корпорации Круппов. По условиям мирных соглашений, продиктованных Германией в Версале в 1871 году, Франция перенесла небывалый национальный позор. Навязанные условия предусматривали даже триумфальный марш немецкой армии по Елисейским полям. Аннексии требовали старший Мольтке и его Генеральный штаб. Военные настаивали и убеждали императора в том, что пограничные провинции у Меца, Страсбурга и по отрогам Вогез необходимо отрезать, чтобы навечно поставить Францию в положение обороняющегося. К этому они прибавили тяжелейшую контрибуцию в пять миллиардов франков, стремясь закабалить страну на целое поколение, кроме того, оккупационная армия должна была находиться во Франции до окончания выплаты этой контрибуции. Однако одним колоссальным усилием французы собрали и выплатили всю эту сумму в три года, и с этого началось их возрождение. Но такие национальные обиды не могли пройти бесследно. Виктор Гюго достаточно ясно выразил настроение всей нации в следующих страстных словах: "Франция будет стремиться только к одному - восстановить свои силы, запастись энергией, лелеять свой священный гнев, воспитать молодое поколение так, чтобы создать армию всего народа... чтобы стать снова великой Францией 1792 года, Францией "идеи с мечом". Тогда в один день она станет непобедимой. Тогда она вернет Эльзас-Лотарингию".