Читаем Национал-Социализм и Раса полностью

«Человек, пробующий рассуждать о русском национальном социализме, должен сразу уяснить себе, что связь с «национал-социализмом» тут чисто словесная. На самом деле, русская национальная социалистическая традиция, черпающая свои истоки в творчестве таких разных деятелей, как консерватор Константин Леонтьев и революционер Александр Герцен, это, прежде всего – поиск особого русского пути к универсальной общественной гармонии. Поэтому русский социализм имеет вселенскую нацеленность, не знающую границ между расами и народами.

Но русский социализм, одновременно, отличается от интернационализма тем, что выделяет именно русский народ как главного творца нового строя для всего человечества. Даже такие радикальные русские социалисты, как Бакунин, отрицая государство, считали, тем не менее, что сами нации не исчезнут при социализме. Нация, следовательно, естественное единство людей. Аналогичным естественным единством, более высокого уровня, является раса».

Это определение также не выбивается из общего хора выше обозначенных тенденций в определениях и описаниях «русского национального социализма».

Можно даже обнаружить утверждение «русского национального социализма» в небольшом фельетоне сего года «Чем дышит будущее?» на сайте «Русское дело»:

«У нас же – да будет иначе! И не спустя двадцать лет. Русский национальный социализм разбудит великое созидательное творчество наших людей, если мы вырвем себя из нынешнего мрака, конечно. И тогда всего через десятилетие жизнь наполнится такими вестями:

«Свыше 30-ти миллионов Русичей воротилось с чужбины на Родину в ответ на призыв Великого Вече о собирании Русского Народа. Почти половина переселений произошла из украиноязычной провинции Евросоюза – бывшей «Незалежной Украины»…

«Казначейство Великой и Белой Руси оставило неизменной ежегодную ставку рублёвых ссуд для зарубежных заёмщиков: 18%. Запрет на взимание лихвы («процентов») по займам с граждан Руси остаётся неизменным»…

Тут уже понятие «русского национального социализма» становится литературным феноменом – его употребление становится шире, выходит за рамки историко-философского и строгого публицистического стиля.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже